Об этом мы беседуем с заведующим филиалом «Музей солдат войны и правопорядка» МБУ «ВМВК», кандидатом исторических наук, доцентом Максимом Опалевым.
Хрущёв руководил Сталинградской битвой с нашего берега
-Максим Николаевич, даже школьники знают, что боёв на территории бывшего села Верхняя Ахтуба (Безродное) не было, однако в здании мельницы располагался наблюдательный пункт, в здании старой школы – госпиталь, а в окрестностях села был аэродром 287 истребительного авиаполка, откуда совершали боевые вылеты наши лётчики. А каков в целом был вклад левобережцев в Сталинградскую победу?
-Судите сами: в Заволжье базировалась 300-я стрелковая дивизия, в чью задачу входило оборонять тыловой рубеж Сталинградского фронта на тот случай, если немцам удастся прорвать оборону наших войск. Особое внимание уделялось обороне островов.
В пойме располагались пехотные, стрелковые части, танковые бригады, стояла дальнобойная артиллерия, зенитки, обстреливавшие позиции немца в Сталинграде. В русле Ахтубы была расквартирована Волжская военная флотилия. И госпиталь №4187 в здании старой школы был далеко не единственным – практически в каждом населённом пункте Левобережья были обустроены эвакопункты и пункты первой помощи раненым. В полевых госпиталях (их оборудовали в зданиях школ, клубов, даже церквей) оказывали бойцам первую помощь: меняли повязки, извлекали осколки, делали неотложные операции, после чего отправляли тяжелораненых в стационарные госпитали. Добавлю, что на госпитализацию в Верхнюю Ахтубу раненые из Сталинграда стали поступать только в январе 1943 года.
Здесь, в Заволжье, был не один аэродром, а десятки – в Левобережье базировалась Восьмая воздушная армия. Сюда по железной дороге, пешим порядком собирали войсковые резервы, а в пойме, во многих посёлках и хуторах, располагались учебные части всех дивизий, защищавших Сталинград. Новобранцы, прежде чем попасть на фронт, посещали занятия в этих полевых школах: учились слаженно действовать в бою, ходить в атаку, обращаться с оружием, стрелять, колоть штыком чучело врага… Оружия, замечу, было достаточно: шёл второй год войны, к тому времени наши оборонные заводы производили больше оружия, чем фабрики нацистской Германии. В посёлке Куйбышев находился учебный пункт разведчиков, диверсантов и партизан. Рядом, в посёлке Красный Сад, был штаб Сталинградского фронта, а командный пункт располагался в хуторе Ямы, недалеко от Красной Слободы. У меня есть идея превратить зал нашего музея в полевую школу, разделив его на учебные классы пехотинцев, лётчиков, моряков, артиллеристов… Экспозицию я бы назвал «Здесь учились побеждать».
Кстати, знаете ли вы, что в сентябре 1942-го года в Заволжье прибыл Никита Хрущёв?
-Зачем?
-Он был назначен членом Военного совета Сталинградского фронта. Никаких военных вопросов он не решал, в боевых операциях не участвовал (он сам признался командующему фронтом генералу Ерёменко: «Андрей Иванович, какой из меня военный?»), однако тылом руководил уверенно: координировал работу переправ, подход резервов. По свидетельству маршала А. Василевского, был Хрущёв человеком энергичным, в штабах сидеть не любил, зато постоянно бывал в войсках, общался с людьми, и надо сказать, бойцы относились к нему с симпатией. Никита Сергеевич участвовал в разработке планов контрнаступления, а позже выступил на митинге, посвящённом Сталинградской победе.
-Вернёмся к «полевым школам». Новобранцев набирали из местных жителей?
-И из местных, и из Сталинграда, и из республик Советского Союза. Очень много призывников прибывало из Башкирии, Татарии, из Оренбургской и Омской областей, из Сибири и даже с Дальнего Востока. И все, прежде чем пойти в бой, базировались в пойме, где располагались «хозяйства» всех дивизий: Людникова, Батюка… В каждом хозяйстве стояли кухни, работали бани, находились воинские склады, куда подвозили всё необходимое…
Немцы приплывали на разведку
-«Всё для фронта, всё для победы»… А как жило мирное население?
-В музее есть фотокопия директивы об очистке прифронтовой полосы на советско-германском фронте (она датирована 20 октября 1942 года).
Согласно ей, всему гражданскому населению заволжских сёл было приказано освободить дома и уехать подальше от линии фронта. Это была вынужденная мера: следовало сделать всё, чтобы не допустить появления у себя в тылу вражеской агентуры. Немецкие разведчики и диверсанты выступали обычно в роли советских бойцов, отставших от своих частей, в роли штабистов и даже сотрудников НКВД. Имея соответствующие документы и военную форму, они могли свободно передвигаться по нашей территории, убивать советских офицеров и получать сведения у ничего не подозревающих местных жителей.
Большей частью в роли диверсантов выступали пленные красноармейцы, давшие согласие сотрудничать с абвером. В группе обязательно был старший, который координировал действия и имел полномочия ликвидировать остальных при попытке побега. Однако могло быть наоборот. Так, группа диверсантов, высадившаяся в сентябре 1942 года в районе станции Верхний Баскунчак, скрутила «старшего» и благополучно сдалась «особистам». Один мой студент пересказал историю, услышанную от прадеда: в 1942 году в Погромное на лодке прибыла группа немецких солдат. Немцы вошли в один из домов, на чистом русском языке спросили, далеко ли стоят наши части. Не услышав внятного ответа, тем не менее, никого не тронули и уплыли на лодке назад на правый берег. А в конце августа Ерзовка была захвачена отрядом немецкой моторизованной разведки, но несколько часов спустя их выбил передовой отряд 66й армии. Фашисты не оставили намерений захватить посёлок, интенсивно его обстреливали до февраля 1943 года. Свидетельство тому – артиллерийский снаряд, который был найден в 90е годы при реставрации местного храма.
Вернёмся к местным жителям. Большинство селян отказались покидать родные места и остались жить в землянках в степи, в лесополосе, мужественно переносили лишения. В большинстве это были дети, старики, женщины – мужчины либо воевали, либо трудились на заводах. Добавлю, что две трети села Верхняя Ахтуба было сожжено в результате бомбёжек и артобстрелов: немцы пытались накрыть огнём канонерскую лодку Волжской военной флотилии «Усыскин», в итоге доставалось и мирному населению.
-Как же людям удавалось выживать?
-Жили голодно: питались тем, что могли сами добыть, использовали то, что смогли запасти ещё до начала военных действий (сушёная и вяленая рыба). Шла в пищу скотина, убитая при обстрелах. Понятно, что никакого подвоза продовольствия для гражданских лиц в прифронтовую полосу не было, как не было и никаких продовольственных карточек, потому выживали не все… Больше всего повезло тем, кто оказался «на довольствии» у советских войск: например, в Киляковке местные работали в хозобслуге Волжской военной флотилии, за что получали часть армейского пайка.
-Сельское хозяйство, насколько я понимаю, было заброшено?
-Да, в связи с боевыми действиями нельзя было ни сеять, ни пахать. Колхозный скот реквизировался войсками, забивался на месте; сады вырубались – древесина была нужна для строительства складов, туалетов. Добавлю, что в 1943 году в Поволжье работала комиссия по возмещению урона мирному населению, нанесённого как фашистами, так и в ходе дислокации наших войск. В дальнейшем урон был частично возмещён.
Нужно сказать, в годы войны население в целом с пониманием относилось к тому, что приходится жертвовать личное имущество на нужды фронта. Хотя случались бытовые конфликты (мародёрство, воровство), однако особый отдел не дремал, виновных наказывали вплоть до расстрелов. Кстати, делопроизводство по расстрельным приговорам особых отделов НКВД 1942-1943 годов до сих пор не рассекречено. По данным 79-го пограничного полка, осенью 1942 года было задержано 50 преступников, которых направили в отделы НКВД. И речь не только о диверсантах, но и о перебежчиках.
-Люди переходили на сторону немцев?
-Такие случаи фиксировали и на Сталинградском фронте (два-три человека за ночь становились перебежчиками), и среди мирного населения. В памяти были живы гражданская война, коллективизация, гонения на церковь, потому люди считали фашизм меньшим злом, чем советская власть. Как писал Даниил Андреев в своей поэме, воспевая начало войны: «Родина-острог отомкнётся лишь рукой врага». Да, были и такие настроения, но иллюзии быстро рассеялись. Добавлю, что немцы вели мощную агитацию: при авианалётах использовались специальные снаряды с листовками. В частности, «агитки» печатали в виде сторублёвых купюр, на обратной стороне которых говорилось о бессмысленности сопротивления и короткий текст, который следовало выучить и идти сдаваться в плен. Но селяне сдаваться не торопились, предпочитая помогать своим.
-В пунктах первой помощи местные тоже трудились? Известны ли имена медиков, работавших в госпитале №4187?
-Да, многие местные устраивались санитарами в госпитали. К сожалению, нам известно лишь имя начальника госпиталя села Колхозная Ахтуба – Николай Ильич Черных, имён врачей, медсестёр мы не знаем. Это был подземный госпиталь: вдоль берега Ахтубы вырыли пещеры, в которых оборудовали операционную и палаты для раненых. Помощь оказывали при свете керосиновых ламп и светильников. При лечении медики использовали антибиотики (благодаря чему удавалось спасать многих тяжелораненых), впервые в обязательном порядке стала применяться гипсовая повязка, она получила название «сталинградская». В дни ожесточённых боёв раненых было так много, что перевязочного материала не хватало – приходилось стирать бинты. Переправа раненых через Волгу не прекращалась даже в ноябре, когда по реке пошел лед. Прямо по льду в обход полыней были проложены пешие тропы, по которым в сопровождении санитаров передвигались «ходячие» раненые, тяжелораненых везли на лодках-волокушах. В декабре по льду уже смогли пройти автомашины, и эвакуация раненых продолжалась. По данным, в 1942 году эвакогоспитали приняли почти 143 тысячи раненых.
По рассекреченным данным, с 25 сентября по 10 ноября 1942 года зафиксировано более 100 налетов вражеской авиации на населенные пункты Верхняя и Средняя Ахтуба, Заплавное, Колхозная Ахтуба, Верхнее и Среднее Погромное в которых погибли 172 человека, в основном местных жителей, и ранено более 250 человек. Особенно большие потери были 8 октября 1942 года, когда при налете на Ленинск погибло 97 эвакуируемых жителей и ранено 85 человек, и 4-5 ноября 1942 года, когда при налетах на Верхнюю и Среднюю Ахтубу было сброшено более 150 бомб, от которых погибли 38 человек, ранены 36 жителей и было разрушено и повреждено 187 домов.
Самолёт для Покрышкина
-Есть данные, что на аэродроме в Верхней Ахтубе в дни Сталинградской битвы проходили испытания нового самолёта?
-Да, это подтверждают архивные документы: здесь проводили испытания истребителя «Ла-5», «Лавочкин-5», одного из лучших военных самолётов, на котором после летал Александр Покрышкин. Испытания проходили в боевых условиях, одна опытная группа участвовала в Сталинградском сражении.
Говоря о лётчиках, не могу не упомянуть командующего 8й воздушной армией Героя Советского Союза Тимофея Хрюкина, пилота-аса Михаила Баранова, который лично сбил 24, а в группе – 28 немецких самолётов. К сожалению, Михаил Дмитриевич погиб в 1943 году – во время наступления наших войск, совершая тренировочный полёт.
В этом же полку служили легендарные лётчицы Клава Нечаева (она героически погибла в небе над Безродным), Лидия Литвяк – «белая лилия Сталинграда». Интересно, что в своём втором бою в небе Сталинграда она сбила «мессер», которым управлял немецкий барон, одержавший тридцать воздушных побед. И хрупкая девушка справилась с этим асом! Герой Советского Союза Лидия Литвяк погибла в 1943 году, освобождая Донбасс. Ей было всего 22 года. На её счету – 186 боевых вылетов, 69 воздушных боёв, 2 вынужденные посадки на территории врага, 12 сбитых самолётов противника…
Подводя итог всему сказанному, добавлю: история обороны Заволжья не изучена в полной мере. Необходимо комплексное исследование истории военного Сталинградского Левобережья – это наш долг перед памятью павших и дань уважения ветеранам. Волжане должны знать, кому обязаны мирным небом.
