Пение скрипок в фойе, прогуливающиеся пары в костюмах позапрошлого века, шампанское в бокалах, а затем переполненный зал, зрители, которые, затаив дыхание, внимают каждому слову пушкинской прозы, — именно так начался двенадцатый театральный сезон.
«Должна быть в женщине какая-то загадка»
Поставить хрестоматийную повесть Пушкина так, чтобы это было свежо, интересно, ново – сложно чрезвычайно. К «первому триллеру в истории русской литературы» обращались в своё время Всеволод Мейерхольд и Лев Додин, Андрей Житинкин и Пётр Фоменко.
Режиссёр Ольга Галушкина сказала, что в истории, рассказанной Пушкиным, её привлекли глубина содержания и богатство смыслов, музыкальность и ёмкость прозы, актуальность темы – и в то же время мистика, некая чертовщинка, присутствующая в повествовании. В итоге получился спектакль-загадка – один из самых стильных и красивых в репертуаре ВДТ.
Начинается он очень просто: персонажи, выходя на сцену, цитируют строки пушкинских стихов, затем звучит и первая фраза из повести – «Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова». И вот уже пушкинская история обрастает деталями, персонажи оживают – они плачут, смеются, влюбляются, понтируют, стреляются на дуэли…
История, приправленная игрой света и теней, завораживает и гипнотизирует. С первых пластических картин, с первых реплик зритель полностью поглощён тем, что происходит на сцене, пытается распутать клубок символов и смыслов. Не так-то это просто…
Для меня спектакль «Пиковая дама» — история искушения. И речь не только о Германне (Андрей Ткаченко). Лизу (Татьяна Белоусова) судьба искушает свободой: письма поклонника для неё – шанс бежать из дома несносной старухи. А сама графиня (Валентина Грачёва) цепляется за воспоминания в тщетной попытке вернуть ушедшую молодость. Лиза, по версии режиссёра, – некий двойник старухи, они то и дело меняются местами, насмехаются и ускользают как тени, сводя с ума Германна. И вовсе не проста «бедная приживалка»: в финале, поймав её победительную улыбку, услышав самодовольный голос, зритель вдруг подумает, уж не она ли заманила поклонника в спальню графини? Может быть, именно Лиза, а не Германн, стала причиной смерти благодетельницы? Впрочем, умерла ли она? Старая графиня ещё не раз появится перед воспалённым взором Германна. И в финале именно она, в облачении сестры милосердия, увезёт его, спелёнутого, как куклу, в… преисподнюю? Или просто на прогулку во дворик больницы, куда попал сошедший с ума инженер «с профилем Наполеона»?
Талантливо, на разрыв играет нарастающее безумие своего героя Андрей Ткаченко. Человек, у которого счётная машина вместо сердца, к финалу почти вызывает жалость. «Почти» — потому что вся история в сценическом изложении призвана развлекать и интриговать зрителя, не претендуя на сочувствие к кому-либо.
Финал истории – не точка, а многоточие. Ответ на загадку так и не найден. Впрочем, так ли это важно?
Остаётся ощущение, что режиссёр и актёры не поставили «Пиковую даму» — они её прочитали. Внимательно, вдумчиво – так, как, к сожалению, сегодня читать уже не принято.
Андрей Ткаченко: «Быть может, это сон»
-Что для вас самое главное в образе персонажа?
-Многогранность его характера. Безумие, которое постепенно поглощает его без остатка. О, это непростой человек, и я не могу сказать, что хорошо изучил его. Он открывается постепенно, неторопливо… Приходите на «Пиковую даму» через несколько месяцев – и это будет уже совсем другой спектакль и совсем другой персонаж.
-Но вы сумели найти ответ на вопрос, почему ваш герой отступает от принципа: «Я не могу жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее» и решается на авантюру?
-Германн – скупой и жадный человек, при этом – математик с холодной головой. Идти на риск за карточным столом в надежде сорвать банк — это не для него. А вот если игра кажется беспроигрышной, Германн действует не раздумывая. Триггером — спусковым крючком — послужила история о трёх выигрышных картах. Германн – эгоист, для него всего важнее собственные переживания, а не чувства окружающих его людей. Вспомните, как он «проигрывает» про себя разговор с Лизой, ища себе оправдания и не видя её слёз. Страшный человек. И глубоко несчастный.
-В театральной среде ходит немало баек о «проклятых» спектаклях, на которых с актёрами случаются всякие неприятности. Входит в их число и «Пиковая дама». Вы не суеверны? Не боитесь играть эту роль?
-Нет. Вот «Добрый человек из Сычуани» по пьесе Брехта, где я играл Вана, водоноса, и впрямь был для меня каким-то несчастливым. Каждый спектакль для меня заканчивался травмами – я падал, ударялся обо что-то, как ни старался быть осторожным. Мистика да и только. Но однажды я сказал себе: «Андрей, больше ничего плохого на спектакле с тобой не случится!» И действительно, как отрезало. …Проза Пушкина очень светлая, несмотря на трагизм. И мы, следуя за автором, не спешим обвинять Германна в смерти графини. Быть может, она умерла до его прихода? Или и вовсе ничего этого не было на самом деле, вся история — фантазия сумасшедшего пациента Обуховской больницы? Пусть выводы делает зритель. А для меня важно, чтобы человек, выходя из зала, задавал себе вопросы о смысле жизни, о том, как следует поступать в той или иной ситуации. И, приходя домой, открывал томик Пушкина.
