В прошлых номерах «Волжская правда» уже писала о становлении системы образования в Безродном. Прошло больше 100 лет, как верхнеахтубинская детвора, сидя в церковно-приходской школе, вслед за учителем пения Василием Алимовым хором повторяла ветхозаветные псалмы. А затем постигала азы грамотности под руководством сельской учительницы Пелагеи Макаровны. После революции ситуация изменилась коренным образом. Вместо законоучителей сельских священников Гвоздева и Рождественского неграмотные верхнеахтубинцы в избе-читальне слушали комсомольца Донскова, рассказывавшего о Конституции РСФСР и уставе РКСМ… Впрочем, по традиции предоставим слово старшему научному сотруднику Волжского историко-краеведческого музея Екатерине Лоскутовой.
В нардом – за урожаем люцерны
Новая жизнь принесла в село Безродное новые порядки и новые слова: социализм, агитпропы, культпросвет, коммуна, в том числе и Парижская. В честь 52-летия последней в мае 1923 года в Ленинском уезде даже провели торжественное заседание. Хотя местное население, в большинстве своем неграмотное, было далеко от памятных дат и революционных веяний.
В отчете, который представил Безродненский сельсовет руководству уезда, в 1924 году значилось, что среди населения села Верхняя Ахтуба насчитывается 75% безграмотных. К началу учебного года было оборудовано три школьных здания, в которых обучались 314 ребятишек. Дети шли в школу с удовольствием. А вот взрослых мужиков и баб, не умевших читать и писать, заставить сесть за парты было невероятно трудно.
Тогда на местах решили создавать политпросветы. Их обязанностью стала борьба с повальной неграмотностью, организация библиотек, изб-читален, народных домов и клубов. Если мужик не идет учиться грамоте в ликпункт (пункт ликвидации неграмотности), то уж в нардом придет обязательно, чтобы увидеть какую-нибудь постановку или послушать, например, как выращивать люцерну в Ленинском уезде.
В архивах сохранились документы, что в том же 1924 году при общей гибели посевов на 90-95% у некоего крестьянина Наумова М. А. именно люцерна дала отличный урожай в 80 пудов сухой массы. И это обеспечило питание скотины до глубокой осени. Уездный агроном некто Панкевич так и утверждал, что «полевое травосеяние при наших засухах – верный путь к доходному хозяйству».
В Верхней Ахтубе за агрономическое просвещение крестьян отвечал садовод Сукманов, который вёл сельскохозяйственный кружок в избе-читальне. Его лекции были полезны и познавательны для местных жителей: «Типы садов и места, удобные для их развития», «Об обработке земли нашего края», «Посадка плодовых деревьев в нашем районе», «Значение садово-огородной отрасли и травосеяния».
Помимо Сукманова, на ниве народного просвещения трудились и пионеры местного культпросвета Дулькин, Чернецов, Донсков и Соков. Они одни из первых в Заволжье 28 декабря 1923 года организовали в Безродном культурно-просветительский отдел и вели кружки по политграмоте, кооперации, советскому строительству, ликвидации неграмотности и кульпросветработе.
«Авдотья Лыкова» против самогона
Последними двумя кружками руководил Григорий Павлович Соков. До Верхней Ахтубы он жил и работал в Астрахани, будучи учителем и оперным певцом. А в Безродном Соков руководил и режиссировал в местном драмкружке, заведовал библиотекой в народном доме и сельской школой I ступени. Начальник Ленинского уездного отдела народного образования товарищ Пожилов однажды охарактеризовал верхнеахтубинского активиста как хорошего организатора и выдержанного и тактичного человека: «Недостатком т. Сокова можно считать излишнюю, пожалуй, скромность в оценке собственных сил».
А между тем скромный Григорий Павлович докладывал в уездный политпросвет, что сельская библиотека находится в очень печальном состоянии. Во-первых, катастрофически не хватало книг, а те, что есть, большей частью были уже порваны. В большом дефиците была и периодика: газеты и журналы также были на вес золота.
Что касается безродненского драмкружка, то и здесь всё держалось на голом энтузиазме. Никакой бутафории, реквизита и прочего антуража ему не выделялось. Артисты находили нужные вещи для постановок у своих соседей-селян. Кстати, известно, что в местную артистическую труппу входили 13 человек, среди которых были восемь мужчин и пять женщин.
Своего помещения у любителей драматического искусства тоже не было. Постановки и концерты демонстрировались в народном доме, избе-читальне, на общих собраниях и сходах либо на гастролях в степи перед полевыми бригадами в самый разгар сельхозработ.
Списки произведений для театральных постановок спускались сверху. Губернский политпросвет периодически направлял на места рекомендации, предлагая избегать пьес, «пропагандировавших буржуазную идеологию или имеющих характер халтуры». Иногда в этот перечень всё же включали и классику: «Горе от ума» Грибоедова, «Ревизора» и «Женитьбу» Гоголя, а также «Севильского цирюльника» Бомарше.
Есть сведения, что верхнеахтубинские театралы как раз и имели склонность к классике, хотя не чурались и пьес на злобу дня. Например, с 15 декабря 1923 года по 15 января 1924 года в Безродном проходила кампания «по борьбе с самогонщиной». В рамках этого месячника в избе-читальне был показан бесплатный спектакль «Авдотья Лыкова» с агитационной целью — борьба с пьянством.
Несмотря на популярность постановок в сёлах Заволжья свободных денег на театр у крестьян не было. Даже в самом уездном центре Ленинске народный театр находился в плачевном состоянии. Он располагался в здании, напоминавшем сарай, который сдавался в аренду местной труппе без всякой платы. Ведь большинство актёров значились как безработные, а сборы за спектакли были совсем мизерные.
Пароход с агитаторами и «инсценировка над венериком»
В 1920-е годы в Ленинском уезде появилась кинопередвижка, единственная на тот момент. Однако и постановки, и киносеансы были для местных крестьян редкими, даже праздничными событиями вроде вишенки на торте. Гораздо чаще селяне довольствовались более скромными культурными блюдами: чтением вслух газет и прослушиванием лекций. Их проводили как местные активисты, так и приезжие пропагандисты.
Отделы агитации и пропаганды, они же агитпропы или АПО, имелись при губернских и местных органах власти. На заре советской власти они вели работу по воспитанию членов партии и пропаганду среди беспартийных масс. Этот процесс курировался политпросветами, в том числе и в Безродном.
Довольно часто деятельность агитпрома сводилась к проведению ударных агитационных кампаний. В 1921-22 годах так «ударили» по новой экономической политике, пустив по Волге пароход с лекторами и докладчиками. В перечне агитмероприятий также значились «неделя красного инвалида», день Карла Либкнехта и Розы Люксембург, годовщина взятия Царицына Красной армией, праздник Октябрьской революции. В губернском журнале «Коммунист» за февраль 1922 года в статье о работе АПО говорилось даже о таком событии: «При непосредственном участии была поставлена инсценировка над венериком (венерическим больным) …»
Чтобы на просветительской лекции было побольше народа, жителей Безродного заранее оповещали. Для этого у входа в избу-читальню или сельсовет вывешивалось объявление примерно такого содержания: «Сегодня в 6 часов вечера в избе-читальне будет проведена беседа «Новый закон о сельхозналоге». Крестьянин! Ты должен знать, что постановила последняя сессия ЦИК». Поскольку не владеющие грамотой селяне не могли прочесть эту афишу, то их предупреждали в общественных местах или посылали по домам пионеров.
Но у агитпропа была масса проблем. «Слабая подготовка товарищей» наблюдалась повсеместно. Литературы недоставало, несвоевременно приходили периодические издания. И всё это здорово тормозило разработку материалов к докладам. Нередки были случаи вроде описанного 100 лет назад в уездной «Крестьянской газете». В своей заметке селькор села Верхняя Ахтуба сообщал, что беседа учительницы Амельковой не имела успеха. Селяне отнеслись к мероприятию отрицательно, покинув избу-читальню со словами: «Что ж ты нам сказки-то рассказываешь? Мы не мальчики. Ты скажи нам дело: как лучше вести хозяйство».
Особенно трудно в Безродном, как во всех населенных пунктах Заволжья, да и губернии в целом, шла борьба на антирелигиозном фронте. Но об этом мы расскажем чуть позже, в одном из следующих номеров «Волжской правды».
Справка «ВП»: Проведенная в 1926 году всеобщая перепись населения показала острый недостаток самой элементарной грамотности. По Сталинградской губернии грамотность составила 56,9% у мужчин и 32,1% у женщин. В Ленинском уезде грамотным было лишь 36,76% населения.
Кстати: К концу 1920-х годов в Ленинском уезде имелось 34 учреждения политпросвета. Среди них: одна центральная и пять волостных библиотек, 21 изба-читальня, один дом крестьянина, 75 пунктов по ликвидации неграмотности (ликпунктов), пять школ для малограмотных, восемь школ политграмоты разного типа, одна кинопередвижка.
Читайте «Волжскую правду», где вам удобно: Новости, Одноклассники, ВКонтакте, Telegram, Дзен. Есть тема для новости? Присылайте информацию на почту vlzpravda@mail.ru
