Эпизод первый. Смывшийся мойщик.
Автомойка в этот час работала на полную: во всех пяти боксах нашампунивались, полировались, пылесосились транспортные средства. Над каждым трудился собственный «оператор». Внезапно на пороге возникли три дамы, задали простой, казалось бы невинный вопрос: «Вы здесь работаете?». И четверых из пяти трудящихся как ошпарило. Покраснев, побелев, они шарахнулись во все стороны.
Помешать их попытке стремительно ретироваться хрупкие женщины не сумели, смогли лишь, ухватив двоих из смывающихся мойщиков за край одежд, немного сбить тех с темпа. Рывком вырвавшись, на бегу, первый выкрикнул: «Я здесь не работаю! Я просто зашел помочь приятелю!». Другой тоже счел долгом, убегая, объясниться: «Шел мимо!!!.. встретил знакомых!!!…». Третий и четвертый, тем временем, растворились на просторах ближайшего микрорайона, так ничего и не сказав «а напоследок». Да и чего нового они могли сказать дамам, которые и так уже были в курсе: на этой автомойке официально трудоустроен один-единственный рабочий.
Эпизод второй. Ах, вернисаж!
Индивидуальная предпринимательница NN специализируется исключительно на торговле обоями. Делает она это в одном из крупнейших торговых центров города, выложив свой товар, как было ею официально заявлено, на 10 метрах прилавка. (В соответствии с указанным метражом рассчитывается величина налога). Когда в ее отдел наведались все те же хрупкие дамы и поинтересовались, а чьими же тогда образцами обоев уставлены все-все-все стены и все-все-все проходы ее довольно вместительного отдела, NN была абсолютно честна, признавшись: «моими». Следующая часть ее ответа и вовсе просится под определение «святая простота»: «Но это же не прилавок! Это — выставка продукции»…
Эпизоды, эпизоды...
Подобных историй участники рейдов, организованных городским управлением экономики совместно с налоговой службой и УПФР, могут рассказать огромное множество. Впрочем, суть-то везде одна: предприниматели (работодатели) беззастенчиво используют самые откровенные способы полного или частичного уклонения от налогов. Надувают и государство, и город, и — более всего — собственных работников (лишенных, таким образом, «больничных», «отпускных», «пенсионных»). А в конечном счете и самих себя — за факты «серого трудоустройства» и «серой» торговли им теперь так или иначе придется ответить и перед налоговиками, и на комиссии в администрации города.
Мы — не рабы?
Печально, что кто-то нарушает закон и чьи=то законные права. Еще печальнее, что кто-то с этим легко мирится. И это отнюдь не «кто-то кое-где у нас порой».
Еще два года назад (то есть, до нынешнего кризиса) вице-премьер Ольга Голодец заявила: 45% трудоспособного населения в России «работает в условиях, о которых правительству почти ничего не известно… 38 миллионов россиян — мы не понимаем, где они заняты, чем заняты и как заняты».
Вряд ли многие задумываются, а специалисты по истории трудового права хорошо знают: нынешние «серые» варианты трудоустройства — это вовсе не новейший предпринимательский «креатив» — а старые-недобрые «доиндустриальные практики», которые не только доказали свою неэффективность, но еще и привели к глобальным социальным и политическим потрясениям. Сто лет назад, глядя на российскую революцию и ее последствия, всякому ежу было понятно, что может произойти, если люди вынуждены трудиться сверх меры за нищенскую зарплату, ни для себя, ни для своих детей не видя никакой положительной перспективы. Тогда, кстати, и была осознана необходимость ограничения рабочего времени, в свою очередь, поставившая вопрос о достойной оплате и социальных гарантиях (и, кстати, об эффективном труде). Сто лет назад было предельно ясно. К сожалению, даже не все старожилы нынче об этом помнят…
Читайте «Волжскую правду», где вам удобно: Новости, Одноклассники, ВКонтакте, Telegram, Дзен. Есть тема для новости? Присылайте информацию на почту vlzpravda@mail.ru
