Для затравки расскажу вам реальную историю, смахивающую скорее на анекдот. Тем более что к теме наших сегодняшних разборок она имеет самое непосредственное отношение.
В 2009 году вполне респектабельный журнал «Финанс» провел изначально забавный эксперимент, в ходе которого акции для инвестиционных вложений выбирала обезьянка Лукерья из «Уголка дедушки Дурова». Так вот, к концу года доходность пакета ценных бумаг, собранного ею путем выбора приглянувшихся кубиков, составила 194 процента, обогнав итоговые показатели практически всех отечественных частных (что особенно важно для нашей темы) компаний, управляющих финансами.
Без малого четыре года назад этот казус записали в свой актив те из экономистов (а их, надо признаться, немало), которые утверждали, что рыночная ценность акций изменяется случайным образом, а посему и сама биржевая торговля изначально непредсказуема. В наши дни, когда развернулась жаркая дискуссия вокруг создаваемого Росфинагентства, он неожиданно обрел совсем другую окраску. И случилось это благодаря вопиющему противоречию между задачами, которые ему будет доверено решать, и предложенным выбором организационно-правовой формы его существования.
Если вы внимательно следите за новостями, то знаете, что в конце января Госдума приняла в первом чтении поправки к Бюджетному кодексу, коими предлагается создать специализированное финансовое агентство, получающее в доверительное управление национальные фонды. И организационно-правовой формой для него выбрано открытое акционерное общество. Это событие тут же было окрещено началом ползучей финансовой приватизации.
А теперь давайте уточним, какими суммами ему предстоит оперировать. На 1 января нынешнего года объем средств Резервного фонда составлял 1 триллион 885 миллиардов рублей, а Фонда национального благосостояния – 2 триллиона 690 миллиардов рублей. Оба формируются за счет налога на добычу полезных ископаемых, вывозных таможенных пошлин на нефть, газ и продукты их переработки, за что и именуются в народе «нефтяными кубышками». В совокупности средства, накопленные в этих двух фондах, эквивалентны 35 процентам годового федерального бюджета.
Естественно, общественность, равно как и специалистов, не могло не встревожить, что такие головокружительные суммы перейдут из ведения министерства финансов и Банка России в частные руки. Основное беспокойство вызвал тот факт, что в уже одобренном депутатами варианте законопроекта отсутствовало даже упоминание об обязательном участии государства в уставном фонде Росфинагентства.
Нет участия – нет и контроля. И где тогда гарантии, что руководители новоявленного частного финансового агентства не закрутят очередную многофигурную карусель по передаче полученных доверительных прав на управление государственными резервами иным финансовым организациям, благо, такие действия им не возбранялись? Это, по мнению ряда авторитетных экспертов, создавало условия для фактического вывода бюджетных средств из-под контроля государства, что, в свою очередь, могло породить новый всплеск коррупции, по сравнению с которым недавние разоблачения в министерстве обороны показались бы невинными цветочками. Уж кого-кого, а желающих поживиться за бюджетный счет у нас всегда хватало. Еще Салтыков-Щедрин заметил, что в России всегда «есть легионы сорванцов, у которых на языке «государство», а в мыслях – пирог с казенной начинкою».
Правда, при первых же проблесках критики в адрес предполагаемой частной конфигурации Росфинагентства его инициаторы поспешили дать задний ход. Сначала заместитель министра финансов Сергей Собчак успокоил общественность тем, что на первых порах оно получит в управление только 10 процентов средств Фонда национального благосостояния, которые, по его словам, необходимы для тестирования основных методик работы Росфинагентства. На языке отечественной киноклассики (помянем лишний раз добрым словом Леонида Гайдая!) это называется потренироваться «на кошках».
Дальше – больше. Буквально через день Минфин сообщил о том, что в новом варианте законопроекта предложит сделать Росфинагентство уже не открытым акционером обществом, а непубличной корпорацией – да еще и со стопроцентным государственным капиталом. Оказывается, актуально еще предложение Дмитрия Медведева… В апреле прошлого года он инициировал поправки в Гражданский кодекс, согласно которым все российские ОАО, ЗАО и ООО сменят статус на публичные и непубличные частные корпорации. Главное отличие ясно уже из названия. Публичным частным корпорациям (если, конечно, поправки все же примут) будет вменена в обязанность продажа акций на биржевых торгах при полной прозрачности сделок, непубличным тяжкая ноша открытости не грозит.
В заключение нелишне напомнить, что история с организацией Росфинагентства тянется аж с 2008 года. И еще неясно, чем в итоге закончится. А пока суд да дело, внутренний долг государства перед своими гражданами увеличился с 1 триллиона 300 миллиардов рублей до без малого пяти триллионов. Особенности национальной экономики: в резервных фондах – густо, а в провинциальных бюджетах – пусто. Так, может, вновь в «Уголок дедушки Дурова» обратиться? Если жива Лукерья, она, глядишь, вновь утрет нос отечественным финансовым менеджерам – и портфельным, и инвестиционным. В том числе и тем, кто претендует на управление резервами национального благосостояния.
P.S. Редакция приглашает читателей «ВП» выразить свою позицию в вопросе, который в рамках своей авторской рубрики «по полочкам» разложил наш политический обозреватель Валерий Зубков. На сайте «Волжской правды» (www.волжская-правда.рф или www.gazeta-vp.ru) вы можете принять участие в традиционном опросе на заданную выше тему. Кроме того, добавляйте свои комментарии к данному материалу.
Читайте «Волжскую правду», где вам удобно: Новости, Одноклассники, ВКонтакте, Telegram, Дзен. Есть тема для новости? Присылайте информацию на почту vlzpravda@mail.ru
