Сегодня, 19 апреля, в нашей стране отмечается День пионерии. Этой знаменитой организации исполняется 99 лет. Современные дети не знают призыва «Будь готов!», не имеют понятия, что значит салютовать, и не носят красные галстуки. Но у их отцов и дедов воспоминания о том времени отзываются в душе теплотой и радостью.
Александр Коробов, начальник пресс-службы Волжской городской Думы:
– Время пионерии – замечательное время. Я тогда учился в школе № 19. В советские годы все пионеры собирали металлолом. Помню, в шестом классе, когда наступило очередное время для его сдачи, я был командиром звена. Это была большая ответственность, тем более, шло соревнование – кто больше принесёт (результат каждого записывали в тетрадку). Нам очень хотелось победить.
Мы пошли по нашему 41-му кварталу искать металл. Отец одного из одноклассников дал нам тачку, которую обычно используют на своих участках дачники. Мы искали и выкапывали всякие железяки, складывали в тележку, но понимали, что так нам никогда не выиграть. Грустные, мы уже везли наши находки в школу и когда проходили мимо строящейся АТС-7, то заметили у забора старый ржавый «Запорожец» на колёсах. Ходили вокруг него и думали, что хорошо было бы сдать его в металлолом. Тут из близлежащего дома вышел мужчина, который увидел, как мы крутимся возле машины, и сказал: «А что, забирайте его, он всё равно уже больше никогда не будет ездить». Мы позвали на помощь ребят из другого звена.
В общем, нам удалось вкатить автомобиль на школьный двор, и лично руководивший процессом сбора металлолома директор Иван Егорович Миляев, на груди которого висел Орден Октябрьской революции, строго спросил нас: «Вы зачем угнали машину?». Мы ответили, что ничего не угоняли, и нам её разрешили взять. Тогда пионервожатую попросили перепроверить наши слова, и она подтвердила, что мы не обманываем. А поскольку «Запорожец» невозможно было взвесить, нам автоматически присудили победу.
Наталья Юдина, инструктор детсада №62:
– Меня в числе других лучших учеников-отличников приняли в пионеры, когда ещё училась в 1-м классе школы №6. Это было очень почётно, и я этим фактом очень гордилась. Пионерский галстук носила до 9-го класса, причём с честью и достоинством, несмотря на то, что пионерия закончила своё существование.
В младшей школе мы участвовали в тимуровском движении – ходили помогать пожилым людям, собирали макулатуру. Однажды был такой случай. В школе объявили очередной сбор. Первым делом мы принесли всё, что было у нас дома, потом прошлись по соседям. До окончания акции оставался буквально один день, и по количеству сданных килограммов наш класс занимал третье место. Но нам хотелось вырваться в лидеры. Рассказали об этом одной доброжелательной женщине – бабе Мане, которой часто помогали с уборкой квартиры, а она всегда угощала нас чаем со сладостями. В этот раз женщина тоже пригласила нас за стол, сказав, что пока не знает, чем нам помочь, но пообещала, что мы вместе найдём решение проблемы после чая.
Уселись, и тут один мальчик предложил убраться у неё в квартире. Она согласилась. И он начал спрашивать: «А этот журнал вам нужен? А эта книжка?». Она отвечала, что можно забрать. Потом мы нашли ещё какие-то газеты, связанные верёвочкой – возможно, пенсионерка хотела сама обменять свою макулатуру на редкую книжку, но отдала нам. В общем, вся наша «звёздочка» в составе шести человек после уборки выходила от бабы Мани, держа в каждой руке по пачке старой периодики толщиной 20–25 сантиметров. Было тяжело, мы еле-еле донесли. Заветное первое место среди классов младшей школы отдали нам. Нас чествовали на линейке, дали грамоту, мы были счастливы.
Елена Пруцкова, заведующая Выставочным залом им. Г. Черноскутова:
– Я помню, как нас принимали в пионеры. Из 28-й школы учеников, одетых в парадную форму, повели по перекрытой улице Карбышева до кольца ГПЗ, там мы повернули на улицу Энгельса и пошли к памятнику воинам, погибшим в Великой Отечественной и Гражданской войнах. Стояла жара, дорога мне, маленькой девочке, показалась очень долгой.
Наша жизнь пионерская была насыщенной. И учителя, и родители занимались нами – организовывали походы, зарницы, классные вечера и так далее.
Я, кстати, ещё была председателем Совета отряда. Сейчас думаю, что меня поставили как самую покладистую и послушную.
Работы было много. К примеру, ходили по квартирам и собирали подписи сначала в поддержку Анжелы Дэвис, затем за спасение детей Африки. Очень огорчались, когда люди не открывали нам дверь или захлопывали её перед самым носом. Но, в основном, жильцы подписывались. Проходили и еженедельные политинформации, которые готовили ученики. Помню, зачитывала доклад на тему «Что такое блок НАТО», написанный сложными словами, взятыми из газеты. Не думаю, что кто-то из ребят меня тогда понимал.
Валерий Пименов, орнитолог:
– Я учился в интернате, и нам, пионерам, предлагали взять шефство над ребятами, которые после Дома малютки попадали в наше учреждение. Они не умели ни читать, ни писать, и мы с ними занимались. Особенно они любили слушать, когда им читали сказки. Некоторые так сопереживали героям, что порой плакали.
А ещё мне пришлось учить с подшефной «звёздочкой» малышей стихотворение, которое они должны были прочитать на посвящении в октябрята. Четверо выучили нужные строчки, а один мальчик очень долго неправильно произносил свои слова. Вместо «Рыбой и морем пахнет рыбак, только безделье не пахнет никак» он говорил «Рыбом и морем пахнет рыбак, только везделье не пахнет никак». Накануне торжества он исправился, но в самый ответственный момент сказал «рыбом» и «вездельем» – видимо, переволновался.
Помню, нам объявили, что в Волжский приедет Фидель Кастро, и ученики интерната должны его приветствовать на улице Коммунистической. Тех, у кого будут «кубинские» бело-синие галстуки, обещали поставить в первый ряд. Мне очень хотелось этого. Я попросил о помощи маму, когда накануне приезжал к ней на побывку. Жили мы бедно, ткани никакой в доме не имелось, но она выпросила у соседей отрез белого полотна. Вырезали из него треугольник, одну его часть окунули в чернила и высушили. Галстук получился отличным, и меня поставили в первый ряд. Я смотрел на вождя Кубинской революции, когда он проезжал мимо, с восторгом. Серьёзный, красивый бородатый мужик – человек-глыба, со скаткой-шинелью на плече. Он помахал нам рукой, мы ликовали.
Светлана Винокурова, директор школы №32:
– Воспоминания о пионерии у меня связаны с тем, что город в этот день принадлежал детям. В парке «Гидростроитель» всех детей катали бесплатно на каруселях и угощали мороженым.
И это после просмотра на стадионе праздничных выступлений, в основном, детских коллективов города. Во Дворец пионеров приезжали разные делегации из других городов и стран, и дети с ними встречались.
Очень важно было, что в то время дети сами могли «заработать» себе путёвку в лагерь, например, в «Артек». Я была членом городского пионерского штаба, и все его участники, если проявляли себя в течении учебного года, поощрялись поездками. Мне, например, дали путёвку за то, что я была председателем Совета дружины.
А в лагерях устраивали в том числе и пионерский костёр, который был выше детей в три раза. Мы были просто в восторге.
Наталья Скрипниченко, активистка общественного округа №3:
– Каждое лето с 1980 по 1984 год я от подшипникового завода работала вожатой в подшефном лагере «Огонёк» в Среднеахтубин-ском районе. Мне всегда давали первый отряд, где были самые старшие и сложные подростки. Родители отправляли своих детей, потому что хотели летом от них отдохнуть. Мне нужно было завоевать авторитет у ребят и тормозить их отрицательную энергию. Они говорили, что хотят идти на рыбалку в 5 утра, а мне хотелось спать, но я вставала и шла с ними. Нас кусали комары и доставала мошкара, но мальчишки, увлечённые делом, не замечали их, а я, закутавшись в одеяло, ложилась на траву и наблюдала за ними одним глазом, пока они рыбачили.
Когда трубил горн, мы возвращались в отряд с уловом. Да, в нашем корпусе всегда пахло рыбой, её засаливали, ставили под гнёт, а потом сушили. Она была небольшая, максимум, с ладошку, высыхала за два-три дня, и потом ею угощали и меня, и других вожатых, и ребят. Было очень вкусно, потому что эти 13-14-летние ребята знали технологию. А на рыбалку мы ходили 3-4 раза в неделю.
Думаю, что авторитетом среди ребят я пользовалась. Много позже, когда уже работала в пресс-службе администрации и бежала по Комсомольской площади, на меня вдруг налетел огромный мужичок, схватил и начал кружить. Я ему кричу: «Мужчина, вы что себе позволяете?». Он меня поставил и говорит: «Наташ, ты что, меня не узнала? Ты же у нас вожатой была!». Это оказался Женька-хулиган. Мы с удовольствием повспоминали с ним те годы. Замечательное было время.
