Я вручила мальчугану подарок, усадила его на колени и начала тетешкать. И вдруг увидела, как по комнате прошествовала молодая белая, без единого чёрного волоска, кошечка. Она лишь повернула голову в мою сторону, и я увидела, что глаза у неё разные: один жёлтый, другой — голубой.
— Это что за явление? – удивлённо спросила я.
— Да это Чучка, её соседи нам дали сначала на время: они квартиру ремонтировали. Отремонтировали и просят навсегда её у нас составить – она обои дерёт.
— Алёна, ты как додумалась кошку в дом взять? У тебя же дитя малолетнее, а кошка, тем более молодая – тоже дитя!
— Да вы же сами говорили, что хорошо, когда с детьми рядом животное есть, они от этого заботливыми и добрыми растут!
— Говорила, — согласилась я, — но если они хотя бы «кис-кис» могут произнести! А кошке тоже внимание нужно. Ведь животные – это всё равно, что годовалый ребёнок: почти всё понимают, лишь говорить не могут. А кошка совсем молодая, её тоже воспитывать нужно!
— Ну что теперь делать? Уж раз взяли… — удручённо вздохнула Алёна. – Не на улицу же выбрасывать, она ведь глухая.
— Как глухая?
— Альбиноска, а такие кошки всегда глухие. Нам в ветеринарке сказали, что, если бы хоть маленькое чёрное пятнышко было, она бы хорошо слышала.
Новый житель
Через пару недель, вернувшись с работы, я увидела сидящую возле дверей в прихожей Чучку. Кошка сгорбилась, а в глазах застыл страх: «Где я? Почему я здесь?»
Я взяла на руки кошку, лёгкую, словно, пёрышко, и ощутила лёгкое дрожание всего тела животного.
— Ну что ты дрожишь, дурочка? Не бойся, я тебя не трону. Алик, — спросила я сына, — как она к нам попала? У нас и так две кошки… — эти две кошки – Милена и Галка (кошку так назвали за абсолютный чёрный окрас – ни единого белого пятнышка) – сидели на середине комнаты и ошарашено смотрели на странную гостью.
— Мама, — взволнованно сказал сын, — Алёнка выставила кошку на улицу. Я её увидел возле подъезда, у неё глаза такие были дикие…
— Ещё бы не дикие, если увидела огромный немой мир: всё движется, кто-то к ней обращается, и всё это беззвучно… Ну ладно, — вздохнула я, — пусть живёт. Не выбрасывать же её на улицу, инвалидку белобрысую. Только давайте назовём её хотя бы Белкой, а то придумали какое-то имя дурацкое – Чучка!
Дрессировка
И Чучка, ставшая Белкой, осталась в нашей семье. Впрочем, ей было всё равно, как её зовут: она не слышала ни того, ни другого имени. Я звала её по имени то издалека, то шепча на ухо, то хлопала в ладоши за её спиной – кошка ни на что не реагировала. И тогда я придумала общаться с глухой кошкой жестами. Подзывала её ладонью и хлопала по бедру: «Ко мне!». Когда следовало успокоить её, то просто легонько нажимала на спину рядом с хвостом: «Лежать!» И Белка послушно ложилась. А если что-то запрещалось ей делать, то отрицательно покачивала пальцем. Словом, дрессировала её, словно собаку. Белка оказалась сообразительным существом, поэтому очень быстро привыкла к такому разговору. Она оказалась столь самостоятельной, быстрой, прыгучей, что летала со шкафа на шкаф, распушив хвост, как белка, и зрачок её голубого глаза иной раз вспыхивал красным огоньком, потому кошка получила ещё и шутливое прозвище — Белкинатор.
Евгения Изюмова
Читайте «Волжскую правду», где вам удобно: Новости, Одноклассники, ВКонтакте, Telegram, Дзен. Есть тема для новости? Присылайте информацию на почту vlzpravda@mail.ru
