9 декабря Олегу Дмитриевичу исполнилось восемьдесят. Накануне юбилея с ним вместе мы перелистали страницы семейного фотоальбома. Вот что рассказал Олег Будков о значимых событиях своей жизни, о людях, которых он называл учителями.
«Я – сын батальона»
«Именно так подписана пожелтевшая фотография в семейном альбоме. На ней – мальчик в военной форме в окружении военных.
Мальчик этот — я.
…Я был совсем маленьким, когда отца демобилизовали: он участвовал в финской компании, а потом началась Великая Отечественная… Так что впервые я его увидел в возрасте семи с половиной лет. Был июнь 1945 года, батальон отца стоял в Польше, возле города Жешева. Наши солдаты занимались репатриацией военнопленных из Германии. Отец выписал нас с мамой к себе, и мы долго добирались: на машине, потом эшелоном, долго стояли на границе, пока не сжалился молодой лейтенант-пограничник и не разрешил ехать дальше.
В Польше помню лес, в котором росло много каштанов, небольшую усадьбу и её владельца, которого все называли паном и у которого мы стояли на квартире. В батальоне я сразу стал общим любимцем: мне сшили настоящий офицерский костюм, галифе и китель; когда я забегал на кухню, у повара обязательно находилось что-то вкусное для меня. А дома я хранил целый арсенал: автомат (нестреляющий), саблю в ножнах, аккумулятор от американского студебеккера. Выносить эти сокровища из дома строжайше запрещалось.
Помню, однажды я чуть не утопил в реке немецкий «опель». Поехал с солдатами в городскую баню. Пока они мылись, я сел за руль и стал дёргать за рычаги. В итоге машина тронулась с места и покатилась под уклон. Я успел выскочить, но, увидев, что впереди обрыв и река, вцепился в открытую переднюю дверцу и заорал. Видимо, громко, потому что из бани выскочил солдат в кальсонах и остановил машину в двух шагах от обрыва. Всё обошлось, отец меня даже не наказал, хотя старался воспитывать меня в строгости.
Видимо, оттуда, из детства, моя любовь к оружию и автотранспорту.
Есть город, который я видел во сне
В Волжский я приехал 31 декабря 1958 года.
Во время работы мастером на Абрамовском птицекомбинате я дважды получал вызов на «Сталинградгидрострой». Я почти каждый день слышал новости о большой стройке по радио и мечтал туда поехать, но не решался. Думал: «Всесоюзная стройка, грандиозный масштаб, большая ответственность… Мне, выпускнику техникума, не хватит ни знаний, ни опыта».
На стройке начальником участка работал мой двоюродный брат Евгений, которого я решил навестить накануне нового 1959 года, а заодно и разведать, как идут дела на Великой стройке. Приехал с двумя чемоданами: в маленьком – книги, в большом – гостинцы на праздник, гусь и индюк.
В то время автобусы с Волгоградского вокзала ходили только до Спартановки – примерно до того места, где сейчас монумент «Слава строителям коммунизма». Дальше нужно было идти пешком вдоль берега Волги, затем – через плотину ГЭС.
Шёл я медленно, останавливался через каждые тридцать метров – чемоданы оттягивали руки. За время пути уверенность в том, что приехал я зря, такие специалисты, как я, здесь не нужны, окончательно окрепла во мне: я увидел грандиозный масштаб стройки, людской муравейник и множество кранов. Один из них, портальный кран, беззвучно и плавно двигавшийся по стреле плотины, показался мне похожим на лебедя. Позже я прочитал стихи Владимира Кулагина, механика Гидростроя и замечательного поэта, и удивился тому, как совпали наши впечатления:
От холодов заиндевелый,
Над ясной синью волжских вод
Портальный кран, как лебедь белый,
По рельсам медленно плывёт…
Полную версию материала читайте в ближайшем номере газеты «Волжская правда».
