50-летний Евгений Раков живет на улицах Волжского более 15 лет и мечтает о депортации в Баку

Каждый день он приходит к скамейке у тысячеквартирного дома. Вокруг него благоустроенное арт-пространство с газонами, вазонами и стильной тротуарной плиткой. Его окружают люди. Благополучные. Улыбающиеся, серьезные, озабоченные, окрыленные. И одинаково испытывающие к нему брезгливость, жалость, отвращение или безразличие. Потому что он не вписывается в их комфортную среду. Он ее изъян. Потому что он – бомж…

Он явно болен. Непроизвольные мышечные сокращения чем-то напоминают ДЦП, баллизм или даже синдром Туретта. Его речь тоже «спазмирована». Произнести слово ему удается не сразу, а с третей, пятой или даже седьмой попытки, и то, что в итоге вырывается у него из гортани, словом можно назвать весьма условно. Как, собственно, и каждое его движение, начиная от обычного шага и заканчивая попыткой отломить кусок от подброшенной сердобольной булочницей плюшки. Все, что он делает напоминает безумную клоунаду. Но он как-то с этим справляется. И умудряется держать себя в порядке. В условном, разумеется. Он каким-то образом стрижется и подрезает бороду, где-то меняет одежду на чистую и убирает за собой мусор, подкармливает подаренной булкой воробьев, не употребляет спиртного и… не просит милостыню…

Он не похож на своих собратьев. Трезвый, довольно чистый, без отвратительного запаха нечистот и без банки под мелочь. Проходя мимо него наблюдательный человек не может не зацепить это глазом и не обернуться, чтобы понять, что же именно не стыкуется в обычном образе бездомного. А когда понимает, то начинает гонять в своей голове мысли из разряда «что же случилось» или «что же заставило». И вот тут просыпаются любопытство и жалость – те самые чувства, которые побуждают нас остановиться, развернуться, подойти, спросить, помочь. Неважно чем: мелочью, едой, вниманием…

Помогали и помогают ему многие. Просто прохожие и те, кто работает неподалеку. Славные женщины из магазина «1000 мелочей» регулярно подбрасывают ему то мелочь, то одежду, то еду. А то и термос с чаем. Они же и пытались его разговорить и выведать причину такого падения. И ведь выведали как-то… Прознали, что потерял документы, что родом из Баку, что там остался отец, и что мечтает справить себе какую-нибудь справочку и депортироваться на родину. А что все тело непроизвольным ходуном ходит, так это авария виновата. Мол, после нее и подергивает. Пытались сердобольные найти концы через социальные сети. Что-то нашли, да только то или не то – как понять? Вроде отец его умер давно, а квартиру на кого-то чужого переписал. А сам-то он пил безбожно, и батю родного бросил на склоне лет одного и больного. А в Россию мотанул за женщиной любимой, которая его из-за алкогольного пристрастия и бросила на произвол судьбы, выгнав из квартиры. Потому-то он и скитается по скамейкам да лавочкам. А про смерть отца он и знать не знает, и говорить ему об этом боятся. А ну как сердце не выдержит? Вызнали и то, что ночует он где-то в общежитии на проспекте Ленина. То в душевой на полу, то еще в каком закутке. Ночь проспит, а с утречка ковыляет по городу. Говорят, что даже с участковым на эту тему общались, тот вроде в курсе дел, да только информацию из него клещами не вытянуть… На том сердобольные и зависли без продвижения. А обозначить себя как-то и обратиться к людям по понятной причине не захотели. Кто ж хочет в такой истории светиться?

Первый наш разговор по душам состоялся в минувший понедельник, 4 июля. Подстроиться под неритмичные подергивания и бессвязную речь было непросто, как и под то, что твой собеседник – настоящий бомж. Тут парой выдохов не обойтись. Но, после нескольких неудачных попыток и стаканчика эспрессо, который он попросил купить, отказавшись от протянутой горсти монет, общение все-таки состоялось, и у него появилось имя. А еще минут через пять – фамилия, отчество и год рождения.

Общаясь с Евгением Александровичем Раковым, 1972 года рождения, нам удалось узнать, что он, действительно, родом из Баку. Там он жил с отцом Александром Михайловичем Раковым, 1934 года рождения, и туда же мечтает вернуться, выправив себе новые документы, потому что старые действительно потерял. Как он сам утверждает, случилось это под новый год. И именно в январские праздники 2022-го он звонил домой поздравить отца. Поэтому абсолютно уверен, что старик жив. И ждет его возвращения. Ну, что тут скажешь? Человек верит, поверим и мы. Что у него за болезнь, Евгений не знает. Из непереводимой игры слов удалось понять только несколько словосочетаний: «я шел», «авария», «2005 год», «сильно поломаны ноги», «больница Фишера», «лежал 9 месяцев» и «как выписали, заболел»…

Потом таким же методом, мы выяснили, что Евгений жил в общежитии на улице Молодежной и был судим за грабеж в 2006-м. Он рассказал об этом сам, добавив, что получил меньший срок из всей гоп-компании. И после этого его уже никуда на работу не брали, а из общежития выписали, потому, что долго там не появлялся. Сидел… И вот с тех самых пор он и оьбитает на улице с единственной мечтой о депортации на родину, к отцу.

Эта обрывочная история жизни, пусть и не самой героической и патриотичной, но человеческой. Да, она написана корявым почерком, и, наверняка, таит в себе еще множество подводных камней и «сюрпризов». Но ведь каждый имеет право на второй шанс. Ведь так? Мы же не судьи…

PS: уважаемые волонтеры, Евгению Александровичу Ракову можно помочь. Его примут в УФМС и помогут оформить временную справку, по которой он сможет вернуться домой. Ему просто нужно помочь туда добраться и поприсутствовать в качестве «переводчика». Оформление будет бесплатным. Узнать приемные дни и часы и задать вопросы можно по редакционному телефону «Волжской правды»: 777-026. Спросить Елену Белоусову.

Читайте «Волжскую правду», где вам удобно: Новости, Одноклассники, ВКонтакте, Telegram, Дзен. Есть тема для новости? Присылайте информацию на почту vlzpravda@mail.ru

Новости СМИ2