История сыска имеет глубокие корни и имеет свой весомый вклад в истории России. Сыщики всегда были ценными для власти и общества людьми. В Указе Сената от 1711 года «О беспрепятственном розыске, преследовании сыщиками воров, разбойников и их сообщников» говорилось о том, что должны сыскари воров и разбойников «гонять и ловить», а губернаторы, «дабы всемерно воровство искоренялось», должны были оказывать таким розыскникам всемерное содействие.
В то далекое время система сыска придерживалась такой традиции: при расследовании дела использовалось два метода — «язычная молка» (опрос свидетелей и анализ слухов) и поиск «воровской рухляди» (вещественных доказательств).
Важную роль в истории русского права сыграл наказ императрицы Екатерины II. Под влиянием французских энциклопедистов она провела в своем законодательном акте не известный до тех пор в русском праве взгляд на преступление и наказание: преступление есть все, что нарушает спокойствие общества. Цель наказания, по ее мнению, не устрашение преступников («ибо по мере усиления жестокости наказания притупляется страх»), а исправление заблудших, возвращение их на правый путь. Императрица провела реформы розыскных дел: розыскная экспедиция в 1763 году стала самостоятельным учреждением и подчинилась юстиц-коллегии. Согласно документу «Устав благочиния или полицейский» (1782) во всех городах создавались управы благочиния или полицейские, состоявшие из трех чиновников, в том числе приставов уголовных и гражданских дел. Пристав уголовных дел ведал охраной общественного порядка и уголовным сыском.
Начало XIX века ознаменовалось в развитии российского самодержавия созданием в 1802 году императором Александром I органов отраслевого управления — восьми министерств, в числе которых и Министерство внутренних дел, определившее свою основную задачу так: «Печись о повсеместном благосостоянии народа, спокойствии, тишине и благоустройстве Империи». Через тридцать лет издается свод законов Российской Империи, где 15-й том будет посвящен уголовному законодательству.
В 1861 году Российская империя освободилась от крепостного права и вступила в капиталистическую стадию развития, но уровень преступности в России вырос в 10 раз. На дорогах орудовали шайки душегубов, а в трактирах убивали рады пары медяков.
Уголовная статистика ярко иллюстрировала систематический рост преступности пореформенной России. Эффективные средства в борьбе с ней отсутствовали.
В 1866 году император Александр II получил от Петербургского обер- полицмейстера генерал-лейтенанта Ф. Ф. Трепова записку, в которой он предложил учредить сыскную полицию. Благодаря этой подсказке в Петербурге было создано сыскное отделение полиции, которое возглавил Иван Дмитриевич Путилин. Прибыв в 1850 году в Петербург 20-летним юношей, Путилин был принят писцом в полицию. Благодаря уму и трудолюбию, Путилин быстро стал следователем, а затем и начальником петербургского сыска. Начальству не пришлось пожалеть, что оно доверило ему этот ответственный пост. Известный судебный деятель того времени Анатолий Федорович Кони говорил: «В Петербурге в первой половине 70-х годов ХIХ века не было ни одного большого и сложного уголовного дела, в розыск по которому Путилин не вложил бы своего труда». Известный питерский судья и прокурор Анатолий Кони в своих произведениях описал многие дела раскрытых преступлений и его оценка была очень важна.
Вскоре после назначения на долю Путилина выпало серьезное испытание. Произошло убийство князя Людвига фон Аренсберга, австрийского военного агента. Когда Иван Дмитриевич приехал на квартиру убитого князя, там уже находилась масса высокопоставленных лиц: принц Ольденбургский, министр юстиции граф Пален, шеф жандармов Шувалов, австрийский посол граф Хотек.
Путилину показалось, что глаза всех этих вельможных особ, устремленные на него, говорили: «Отыщи или погибни!». И он с честью вышел из положения, отыскав убийц. Ими оказались Гурий Шишков, работавший у князя кухонным мужиком, и его сообщник Гребенников. Убийцы были осуждены к каторжным работам на 17 лет каждый.
Конечно, стопроцентной раскрываемости не удавалось добиться еще никому. И Путилин не стал исключением. У него тоже случались неудачи. Но он с большой изобретательностью находил выход из самых щекотливых ситуаций.
Работа сыскного отделения строилась на использовании негласных методов. Здесь в штате состояло 22 оперативных работника (с населением столицы 517 тыс. чел.). В начале это был слабый росток нового направления борьбы с уголовной преступностью, с трудом находивший своё место в системе органов внутренних дел. Жалование сотрудников отделения было значительно ниже общепринятого, а служба – беспокойной. Положение изменилось к лучшему лишь к 1887 году, когда были увеличены штаты и зарплата сыщиков.
Опыт столицы со временем переняли многие крупные города. Сыскные отделения появились в Москве, Киеве, Одессе, Риге, Баку, Ростове-на-Дону, но единой системы уголовного розыска в царской полиции так и не сложилось. Формы и методы работы сыскных отделений не регламентировались, к тому же численность оперативных работников была невелика.
Рост уголовной преступности всерьез волновал представителей верховной власти, и вопросы борьбы с ней неоднократно обсуждались на заседаниях Государственной Думы. Действенной мерой в улучшении качества розыска стало циркулярное распоряжение МВД, отданное в 1906 году о создании Регистрационного бюро. Здесь должны были накапливаться материалы о преступниках и совершённых ими преступлениях. В базе этого справочного подразделения хранились необходимые данные о правонарушителях, позволяющие установить личность подозреваемого – фотографии, антропометрические данные, дактилоскопический материал. Здесь же в коллекции писем содержались образцы почерков преступников, необходимые для графической экспертизы, регистрировались сведения об иных лицах, задержанных полицией. Они хранились на регистрационных картах, которые составлялись в двух экземплярах. Значительное количество таких карт (4265) хранит в своих фондах Государственный архив Волгоградской области.
Вместе с тем, учёт преступного элемента и похищенного в провинции вёлся достаточно примитивно. Так, например, в январе 1906 года Царицынское Уездное полицейское управление направило поручение «о розыске крестьянки Песчанской волости Балашовского уезда Пелагеи Шатиловой. Регистрационные данные включали: лета – 42 г., рост – 2 аршина, 2 вершка, цвет волос – тёмно-русый, цвет глаз – серый; описание лица – нос и рот обыкновенные, само лицо чистое; особые приметы: на правой руке выше кисти – шрам от ожога». Аналогичным образом производился учёт и розыск похищенного, главным образом, лошадей и скота. В одном из рапортов пристава 2-го стана Царицынского уезда содержится отчёт о розыскной деятельности подчинённых ему урядников за июнь 1881 года. Согласно ему, на территории стана «было раскрыто 13 преступлений и проступков; разыскано и возвращено две украденные лошади, а также 5 рублей похищенных денег».
В начале XX века темпы роста уголовной преступности в России продолжали неуклонно возрастать. Первые девять лет XX века ежегодный прирост преступности в стране составлял 7%. В 1913 году было зарегистрировано 3,5 миллиона преступлений при населении страны чуть больше 164 миллионов человек. Положение, усугублялось слабой постановкой розыскного дела. По данным Министерства юстиции, ежегодно 31% всех следствий по уголовным делам прекращался из-за низкого уровня розыскной работы, проводившейся полицией. Возникла необходимость в создании специальных органов, которые занимались бы оперативно-розыскной работой или розыском при расследовании уголовных преступлений.
6 июля 1908 года царем был издан закон «Об организации сыскной части». По закону в составе полицейских управлений губернских и других крупных городов создавались «сыскные отделения четырех разрядов для производства розыска по делам общественного характера…». Подавляющее большинство аппарата сыскной полиции составляли чиновники, которым было разрешено в ходе оперативной работы скрывать свою принадлежность, и действовать, в зависимости об обстоятельств, под видом извозчиков, лакеев, бродяг и т.д. Помимо штатных сотрудников, массу сведений давала разветвлённая агентурная сеть в лице дворников, которые все находились на учёте в полиции, швейцаров, трактирных половых, и прочей разношёрстной публики, обладающей необходимой оперативной информацией.
На основании данного закона 9 августа 1910 года Министерством внутренних дел, которое возглавлял П. А. Столыпин, была издана инструкция чинам сыскных отделений, в которой была установлена структура сыскных отделений и принципы организации их деятельности. Каждое сыскное отделение состояло из четырех структурных подразделений — столов: личного задержания, розысков, наблюдения, справочного регистрационного бюро.
Справочное регистрационное бюро занималось регистрацией преступников, систематизацией всех сведений о них, установлением личности, выдачей справок о судимости и розыском скрывшихся лиц. Основным методом работы сыскных отделений была работа с использованием наружного наблюдения и негласных сотрудников.
Наружное наблюдение осуществляли штатные сотрудники — полицейские надзиратели. Внутреннее наблюдение вели секретные сотрудники (негласная агентура), вербовавшиеся из представителей преступного мира, скупщиков краденого, хозяев воровских притонов, проституток. Сыскари настолько гордились своей принадлежностью к романтической профессии, что стали носить на лацкане пиджака значок с изображением идущей по следу легавой собаки или вензель «МУС» — Московский уголовный сыск. Именно они стали причиной появления у уголовников прозвищ «легавый» и «мусор».
Кроме данных наружного наблюдения и секретной агентуры сыскные отделения использовались такими источниками, как слухи, доносы (анонимные сообщения и письма), сведения и справки, доставляемые лицами всевозможных профессий как за вознаграждение, так и в силу их постоянного общения с чинами сыскной полиции.
Как положительный фактор следует отметить линейный принцип работы сотрудников сыскных отделений. Былиустановлены три категории специализации профессиональной преступности, в соответствии с которыми распределялся личный состав сыскного отделения и создавались «летучие отряды» для постоянных дежурств в общественных местах.
С января 1915 года для централизации розыска преступников стали еженедельно издаваться сыскные ведомости. Эта система розыска успешно выдержала испытание временем и используется поныне.
Путилин руководил сыскной полицией Санкт-Петербурга на протяжении 23-х лет, с небольшими перерывами. Выйдя в отставку после 40-летней службы в полиции, он решил рассказать о некоторых из раскрытых им преступлений в мемуарах. В работе над ними ему помогал литератор Шевляков.
Увы, мемуары вышли в печати только после смерти Ивана Дмитриевича. Зато его имя быстро стало известным всей России. Множество авторов сочиняли бульварные детективы, главным героем которых был Путилин. Так что до революции в России нарицательным именем сыщика было не Шерлок Холмс, а Иван Путилин.
Мирового признания уголовный сыск Российской империи добился при Аркадии Францевиче Кошко, которому собираются установить памятник в центре Москвы. На состоявшемся в 1913 году в Швейцарии Международном съезде криминалистов русская сыскная полиция была признана лучшей в мире по раскрываемости преступлений. Она активно использовала новейшие средства борьбы с преступностью. Например, составлялись фотоальбомы с фотографиями воров и бандитов, создавались базы с отпечатками пальцев. В то время, когда на Западе преступников искали с помощью собак, наши уже имели в своём распоряжении более двух миллионов фотографий и столько же карточек с «пальчиками». Система розыска, внедрённая в уголовном сыске России, была заимствована Скотланд-Ярдом и уже оттуда распространилась по всему миру.
Кроме того, он активно внедрял сыщиков в преступную среду. При московской сыскной полиции появились штатный гример и парикмахер. Улучшить работу полицейского аппарата Кошко сумел за счёт создания «службы собственной безопасности» из 20 «суперагентов», имена которых были известны только ему. Но все эти нововведения были лишь инструментами для борьбы с преступностью. Главным в деле успешного раскрытия преступлений по-прежнему оставался профессионализм сыщика.
Когда читаешь мемуары Кошко, невольно бросается в глаза человечное и даже где-то доброе отношение Аркадия Францевича к задержанным преступникам. Причем мягким человеком его назвать нельзя. Просто он умел быть разным. На шулера Прутянского, нахально качавшего права, Кошко «наехал» столь резко, что тот со страху перепутал входные двери с дверцами шкафа.
«Господин Кошкин» (так его называли преступники) раскрыл немало преступлений. Его стараниями была пресечена деятельность серийного убийцы Гилевича. Обезврежены лютовавшая в Москве банда Алекандра Самышкина по кличке Семинарист и промышлявшая в Московской губернии воровская шайка Василия Белоусова. Раскрыто убийство девяти человек, совершенное московским трактирщиком Михаилом Лягушкиным. Продолжать можно долго.
Благодаря Кошко сформировался новый образ российского сыщика – умного, элегантного, интересующегося новейшими достижениями криминалистки и применяющего их на практике. Не случайно Аркадия Францевича часто называли «русским Шерлоком Холмсом». Только британский детектив был вымышленным персонажем, а Кошко – вполне реальным.
26 июня 1913 года состоялся первый съезд начальников сыскных отделений, на которых рассматривались вопросы дальнейшего совершенствования сыскного дела и проводился обмен опытом оперативной деятельности. В том же году МВД утвердило единую программу по обучению азам сыскной работы полицейских урядников, которые вели розыск в сельской местности.
Очень интересные факты о создании сыскных подразделений на территории сегодняшней Волгоградской области приводит в своей книге «Чины российской полиции (1718-1917 гг.)», изданной при содействии начальника ГУ МВД России по Волгоградской области генерал-лейтенанта полиции Александра Николаевича Кравченко, заведующий музеем ГУ МВД России по Волгоградской области, кандидат исторических наук, Валентин Юрьевич Ростовский: «Во втором десятилетии прошлого века в числе 89 сыскных отделений Департамента полиции МВД Российской Империи было зарегистрировано и специализированное подразделение полиции нашего края. Оно числилось в штатном расписании городского полицейского управления Царицына. Вот что писала об этом 2 июля 1914 года местная газета «Волго-Донской край»: «Министр внутренних дел внёс в Совет министров предложение об учреждении в городе Царицыне сыскного отделения. Необходимость этого объясняется устарелостью штатов городской полиции. Между тем, Царицын всё возрастает, Царицын стал весьма крупным торгово-промышленным и фабричным центром, причём нефтяная, лесная и рыбная торговля с миллионными оборотами привлекает , в особенности в навигационное время, до 30 тысяч пришлых рабочих; кроме того, вблизи города Царицына расположен металлургический завод «Урал-Волга» с большим количеством рабочих, имеющих постоянное общение с городом, а в текущем году начато строительство Пушечного завода, где ещё будет 10 тысяч рабочих, не считая их семей. Рабочие – это контингент, по большей части, бездомный и пришлый, а наличие в городе нефтяных, лесных и прочих торговых предприятий и расположение города на берегу большой судоходной реки является обстоятельством, требующего систематического и бдительного надзора со стороны полицейских органов, даже при нормальном штате городской полиции, а по свидетельству саратовского губернатора, он является крайне недостаточным».
Во главе местного подразделения сыскной полиции стоял полицейский чиновник, коллежский регистратор Иоганес Янович Турган. Двое из его подчинённых – полицейский надзиратель С. Шамов и фотограф сыскного отделения Трифонов – уже в советское время продолжили службу в рядах уголовного розыска, а Степан Шамов даже руководил уголовным розыском в начале 20-х годов прошлого века в Царицыне. Сведений о результатах работы первых сыщиков нашего края не сохранилось, да и срок работы этого отделения городской полиции был очень краток.
Тенденцию развития сыскного дела в Российской Империи в дальнейшем тормозили события Первой мировой войны, а затем прервали революционные катаклизмы. Увы, в 1917 году лучшая в мире сыскная полиция была уничтожена и опорочена на долгие годы. После свержения монархии большевики создали собственную рабочую милицию. Пропаганду ее деятельности государство взяло в свои руки и приняло решение направить пропагандистский удар по новому поколению, которое и слыхом не слыхивало о Путилине и Кошко. Что же касается Аркадия Францевича Кошко, то после Октябрьской революции он уехал из России. Его приглашали на работу в Скотланд-Ярд, но он отказался, поскольку для этого нужно было принять британское подданство, а Кошко хотел оставаться россиянином даже в эмиграции.
На чужбине, бедному и больному, ему согревала душу мысль, что он прожил жизнь не зря и на славу послужил России. В 1926 году во Франции были напечатаны его воспоминания. В них чувствуется боль человека, отвергнутого своей страной, которой он отдал все силы и здоровье: «Тяжелая старость мне выпала на долю. Оторванный от родины, растеряв многих близких, утратив средства, я, после долгих мытарств и странствований, очутился в Париже, где и принялся тянуть серенькую, бесцельную и никому теперь не нужную жизнь».
Николай Варавин, историк, ветеран МВД РФ и боевых действий, член Союза писателей города Волжского Волгоградской области
Читайте «Волжскую правду», где вам удобно: Новости, Одноклассники, ВКонтакте, Telegram, Дзен. Есть тема для новости? Присылайте информацию на почту vlzpravda@mail.ru
