День памяти жертв политических репрессий отметили в Волжском 30 октября. Горожане почтили память погибших и возложили венки и цветы к монументу в центральном парке.
«Волжская правда» записала несколько историй волжан об их репрессированных родственниках…
Рассказывает волжанка Лидия Ротенко:
«Я родилась в Урюпинском районе на хуторе Забурдяевский. Закончила восьмилетку и поступила в медшколу, где проучилась два года, после чего меня в 1950-м отправили на Волго-Донской судоходный канал работать медсестрой.
Потом была великая стройка, где поначалу пришлось жить в палатке. Позже трудилась в санэпидемстанции, в детских яслях, больнице скорой медицинской помощи, лаборатории борю медэкспертизы, а на пенсии ещё работала в здравпункте плавательного бассейна. Мой общий трудовой стаж составил 60 лет без перерывов.
В 1970 году пришлось выйти на заслуженный отдых — начали одолевать болезни, приобретённые в детстве. Тогда для нас были трудные годы. Папу, Афанасия Степановича Перова, забрали в 1937-м — ночью подъехал чёрный «воронок», нас разлучили на 10 лет. Он был портным, и это помогло ему выжить в лагере, находящемся в Архангельской области.
Вообще в нашем хуторе репрессиям подверглись человек 5-6, но вернуться смог только папа, потому что условия были нечеловеческие. Все работали на лесоповале, но отца от этого освободили, потому что он обновлял одежду сидельцам ночью, пока они спали. Эта же профессия помогала ему изредка передавать весточки родным. Иногда он шил брючки
и рубашонки для детей женщины, которая работала на зоне, а она в благодарность брала его записку и отправляла нам.
Освободился папа в 1947 году, а узнал, за что его репрессировали, лишь после смерти Сталина. Когда началась реабилитация репрессированных, его вызвали и дали познакомиться с делом, которое его тогда заставили подписать. Оказывается, на него сделал донос бригадир, захотевший, чтобы отец в очередной раз сшил ему что-то из детской одежды для внебрачного ребёнка. Папа был вынужден отказать, потому что тот не принёс материал, потребовав, чтобы папа отрезал его от чьего-то другого заказа.
Уходя, недовольный бригадир кинул, что, мол, «подберёт под него клинышки». У меня была ещё старшая сестра, и маме тяжело было одной нас поднимать. Её гнали на работу в колхоз рано утром, а возвращалась она поздно вечером. А потом началась война…
Уже после неё сестрёнка поступила в пединститут в Урюпинске, который располагался в 18 км от нашего хутора. Каждую субботу в дождь и мороз она пешком возвращалась домой, чтобы взять себе продуктов на следующую неделю. Денег у нас не было, чтобы она там могла сама покупать необходимое.
Однажды, когда она отправилась в путь, её предложили подвезти в открытом кузове машины. Было это зимой, и сестру продуло, она стала подкашливать, а через год в свои 18 лет умерла. Не дождалась папиного возвращения всего четыре месяца. Если бы он был с нами, этого бы не произошло».
Читайте «Волжскую правду», где вам удобно: Новости, Одноклассники, ВКонтакте, Telegram, Дзен. Есть тема для новости? Присылайте информацию на почту vlzpravda@mail.ru
