Новый год всегда ассоциируется с чем-то мирным и сказочным. Но тем не менее 4 долгих года наша страна отмечала этот праздник в состоянии тяжелейшей и кровопролитной войны.
Вместе с кандидатом исторических наук Максимом Опалевым «Волжская правда» решила приоткрыть эту малоизвестную фронтовую страницу.
Махнем не глядя
Естественно, когда началась война, вся страна стала жить под девизом: «Все для фронта, все для победы!» Но в минуты затишья бойцы на передовой вспоминали свой дом и родных и по- своему отмечали праздники. Новый год как раз и напоминал солдатам о той далекой мирной жизни. Особенно, когда фронт приходили поздравления и из тыла. В канун новогодних праздников их собирали жены, матери и дети.
Эти подарки доставлялись в действующие части, в том числе и на передний фронт, и распределялись между бойцами. Кому-то доставалось два яблока, кому-то плитка шоколада, банка тушенки или теплые носки. Красноармейцы часто выменивали вещи друг у друга. Существовал даже обычай, увековеченный потом в известной песне: «Махнем не глядя, как на фронте говорят».
А еще на передних рубежах обороны в Новый год существовал неписанный закон.С 31 декабря на 1 января в 00.00 часов артиллерия открывала огонь в сторону противника. Немцы проделывали то же самое при наступлении Нового года по берлинскому времени. Это было на час-два позже московского, поэтому обстрелы не совпадали.
Если позволяла боевая обстановка и не было наступательных боев и штурмов, то помимо поздравлений и зачитывания сводок от Совинформбюро, после официальной части – поздравления командования наступала неофициальная. Это праздничный обед и тосты за окончательный разгром врага и победу над Германией.
Эту установку активно подхватывала пропаганда. И появился новогодний лозунг: «Окончательно разгромить врага и закончить войну в 1942 году». Хотя это пожелание сбылось только через 4 года.
Сталинград-43
В военном Сталинграде конец декабря 1942 года выдался относительно теплым. Как повествуют сводки тех лет, 31 декабря был небольшой северо-восточный ветер до 6 м/с. А температура составляла в пределах 6-8 градусов мороза. При этом наблюдалась плотная облачность в 10 баллов. Поэтому самолеты не летали, бомбежек не было, было тихо и относительно спокойно.
В конце декабря 43-го толщина льда уже составляла 20 -30 сантиметров, что помогло наладить качественную переправу между тылом в Заволжье и действующими частями в Сталинграде.
Улучшился подвоз питания, а и инженерные части смогли сделать проруби для снабжения бойцов чистой питьевой водой. В прибрежной зоне Волга была загрязнена убитыми, соляркой, разбитой техникой. Так что можно было набирать воду, греть чай и отмечать Новый год, который выдался знаменательным.
1 января 1943 года Сталинградский фронт был переименован в Донской. Также поменялся его командующий. На смену Андрею Еременко, возглавившему Южным фронт, пришел Константин Рокоссовский. Он был известен блестящим исполнением операции «Кольцо», которая началась через 10 суток.
Поэтому все новогодние дни в штабе новорожденного Донского фронта шла подготовка к последнему удару по окруженному врагу — по 22 дивизиям Паулюса и союзников-сателлитов, оказавшимся в Сталинграде.
Что же изучали командиры в ту самую новогоднюю ночь? Скорее всего, карту советских оборонительных обводов вокруг города. В военных архивах она сохранилась до сих пор. На ней обозначены все огневые точки, броневые колпаки и три ряда позиций, построенных между Волгой и Доном летом 1942 года.
Частично захватив эти территории при помощи стремительного наступления, немцы в ноябре-декабре 1942 года оборудовали их в своих целях и собирались эффективно отражать наступление наших войск. Эти укрепления могла разрушить только артиллерия. Поэтому требовалась тщательная проработка наступательной операции.
Но тем не менее, как пишет Рокоссовский в своих мемуарах «Солдатский долг», в штаб фронта самолетом доставили елку из средней полосы России. Скорее всего, нарядили самодельными игрушками- гильзами, фигурками из ваты. И был стол и тосты за победу. Плюс был выдан офицерский паек.
Французское вино и мандарины
Накануне нового года войска 51-й армии Николая Труфанова и 2-й гвардейской армии Родиона Малиновского освободили железнодорожную станцию Котельниково. Там находились снабженческие эшелоны немецкой армии Юг, которая прорывалась на помощь Паулюсу, но была остановлена в 40 километрах на подступах к Сталинграду.
Советским танкистам, участвовавшим в операции, был выдан дополнительный усиленный паек: французское вино, ликер, коньяк и деликатесы, которые предназначались для германских офицеров. Поэтому новогодний стол участников наступления в Котельниково был более обильным, чем у других бойцов, находившихся на переднем краю в Сталинграде. Об этом позже вспоминал волжанин, участник войны, фронтовой танкист Александр Осипович Шуринов.
Что касается «фронтовых 100 грамм», то спиртное на передовой строго регламентировалась. Его выдавали только перед атакой. В обычное время крепкие напитки были под запретом. Потому что потеря бдительности могла привести к трагическим последствиям и обернуться гибелью солдат на передовой.
Из архивных источников известно, что в боевом обеспечении Донского фронта имелись фрукты и шоколад, но их выдали бойцам не в Новый год, а только в начале февраля 1943 года. В одном из приказов так и говориться: зачистить местность (указываются улицы и дома), далее проверить чердаки и окопы, провести санобработку и ремонт оружия, взять всех пленных в полосе армии. По выполнению этой задачи предоставить отдых. 5-6 февраля во всех частях выдать праздничный улучшенный паек с мандаринами, шоколадом и водкой.
Съели всех кавалерийских лошадей
В Волжском музее памяти солдат войны и правопорядка хранится уникальный экспонат. Это снаряд к немецкому зенитному орудию калибра 88 миллиметров. Он мог пробить броню любого советского танка, даже такого мощного и тяжелого как «Клим Ворошилов».
Судя по дате, этот снаряд попал в котел к окруженным войскам Паулюса в декабре 1943 года. Но спасти положение уже не мог. Впрочем, как и другие военные поставки. Ведь состояние немецких войск на тот момент было уже плачевным. Об этом говорят письма, которые немцы писали на родину.
«На Рождество от знакомого солдата из Шпандау я за 2 папиросы и добрые слова получил 2 хлеба на 6 человек. Этот хлеб показался нам рождественским пряником. Ведь обычно мы получаем один хлеб на 8 человек. 175 гр в день. Это так мало! Когда-то нам выдавали 850 гр. В дзотах темно, на улице мороз — 25-30 градусов».
В декабре 1942 года продуктовое снабжение группировки Паулюса значительно ухудшилось. Немцы съели всех кавалерийских лошадей, солдатский паек несмотря на воздушный мост постоянно уменьшался. Перед Новым 1943-м годом в боевых порядках германской армии появились первые случаи истощения и голодной смерти. «В дивизии на три дня с 30 ноября по 2 декабря- в начале окружения- было выдано хлеба 500 граммов на каждого человека, масла 25 гр, консервов -50 г, папирос – 4 шт и конфет -1 шт», — пишут в армейских сводках. К Новому году в состав немецкого пайка входили только 75 г хлеба.
То есть в Сталинграде находились голодные и грязные солдаты. Они уже практически не сопротивлялись, потому что знали, что были обречены. Сами немецкие солдаты называли боевые порядки немецкого котла – лагерем вооруженных военнопленных.
Хотя вплоть до 30 декабря Совинформбюро не сообщало населению о том, что крупные силы врага окружены в Сталинграде и его окрестностях. Потому что боялись, что может случиться деблокада, и за этот провал придется расплачиваться военачальникам самого высокого ранга.
Кстати, как раз под Новый 1943 год появился знаменитый плакат Кукрыниксов с подписью: «Потеряла я колечко, а в колечке 22 дивизии». На нем плачущий Гитлер в женском платке – в Сталинграде немецкие войска кутались во все, что можно, в том числе и в женскую одежду, которую отбирали у мирных граждан.
Кстати, гражданское население Сталинграда испытывало бОльшие бедствия, чем в блокадном Ленинграде. Там была советская власть и минимальный паек. Причем с 25 декабря 1941 года, когда уже была Дорога жизни, он начал повышаться. Другое дело, что люди были в голодном истощении и продолжали умирать в большом количестве.
А в Сталинграде не было массовой эвакуации, люди остались внутри немецкого котла и выживали, кто как может.
Справка ВП
28 декабря приказом по 62-й армии командарм Чуйков и начальник штаба Крылов обязывали к 31 декабря иметь в войсках 15-дневный запас безводного жира, чтобы смазывать кожу бойцов в мороз. Зимой 1942-43 года в Сталинграде температура опускалась до минус 20 и ниже.
28 декабря 1942 года вышло еще одно новогоднее распоряжение. Оно запрещало военным в 25-километровой полосе прифронтовой зоны, в том числе и в селе Безродном, разбирать дома, сараи и постройки для фронтовых нужд и выносить имущество под страхом наказания трибуналом.
В пойменных хуторах Заволжья назначались военные коменданты, а всякие реквизиции должны были скрепляться печатью квартирного отдела армии и визами вышестоящего начальства. Все это делалось в расчете на то, что в ближайшее время в Сталинграде будет одержана победа и гражданское население вернется в свои дома.
Кстати
В блокадном Ленинграде самым желанным подарком на Новый год 1941-42 года была еда. Сохранились свидетельства, что на одном из предприятий отличившихся на работе подростков поздравили баночкой варенья и мандаринами.
Факт
После Великой Отечественной войны Новый год окончательно закрепился как государственный праздник. Уже в 1947 году 1 января объявили нерабочим днем, чтобы дать советским гражданам больше времени на отдых после бессонной новогодней ночи.
Интересно
Удивительный случай встречи Нового 1943 года произошел в одной из фронтовых штрафных рот. Эту историю рассказал почетный пограничник СССР, ветеран Великой Отечественной войны Петр Коровко. В канун праздника штрафникам для «сугрева» выдали по 100 граммов водки. Бывшие уголовники согрелись и повеселели. А чтобы продолжить, решили обменять у немцев шнапс на теплую обувь.
Вместе с запиской «Мы вам валенки, вы нам — шнапс!» немцам переправили первый валенок. Вслед за первой посылкой пришел ответ – бутылка шнапса. Таким образом разулась вся рота! На позиции пришел командир и обомлел – штрафники вповалку спали на дне окопов в ботинках с обмотками. Под угрозой расстрела чтобы вернуть валенки генерал дал полчаса. Пьяные штрафники без всяких криков «Ура!» молча пошли на позиции немцев.
Без единого выстрела с ножами в руках заняли немецкие окопы, набив морды тем, кто не хотел расставаться с валенками. К тому же прихватили оставшийся шнапс и еще опохмелились. Потом целую неделю немецкий репродуктор орал: «Рус швайн, отдай шнапс». Но наши солдаты нашли, что ответить фашистам.
Супер, очень интересно