-Андрей Александрович, говорят, у вас балалайка особенная, в неё вмонтирована лопасть вертолёта?
-Не совсем. Был такой замечательный мастер – Марк Купфер, работал он одном конструкторском бюро, которое занимается разработкой российских вертолётов. Марк Александрович увлекался музыкой, играл на гитаре, разработал собственную конструкцию балалайки. Ладовые пластины на моём инструменте – из того же металла, что идёт на изготовление лопастей вертолёта. 26 лет балалайке, а пластины как новые, хотя обычно музыкантам их приходится менять раз в два года. Таких балалаек в мире всего 16. Одна была у Алексея Архиповского (музыкант, композитор, балалаечник-виртуоз – авт.). Марк Александрович делал балалайки не на заказ — он сам выбирал исполнителей и дарил им инструменты.
-Уникальность купферовской балалайки в её прочности?
-В том, что на ней можно сыграть весь современный репертуар. Чего нельзя сделать, например, на инструментах, сделанных в конце позапрошлого века российским Страдивари балалаек С. Налимовым. Думаете, наверное: «Три струны, что особенного?» Как бы не так, уже сегодня существует более 35 приёмов игры на балалайке, и появляются всё новые — ни на одном инструменте ничего подобного нет. Её бы в книгу рекордов Гиннеса внести, да мне некогда этим заниматься.
—Кто-то из пропагандистов классической музыки говорил: «Дайте мне 10 минут на Первом канале в прайм-тайм – и я приучу Россию к классике». Сколько бы вам потребовалось времени для того, чтобы влюбить страну в балалайку?
-Десяти минут недостаточно, должна быть целенаправленная политика государства. Нужно талантливого музыканта раскрутить, сделать так, чтобы его имя появлялось в СМИ не менее 200 раз в год… Так получилось с А. Архиповским. И вот вам итог: этого исполнителя знают и любят, родители отдают детей в музыкальные школы в класс балалайки, «чтобы были как Архиповский».
Но есть ещё работа со «своим» зрителем, которую проводит тот же Волжский оркестр: у него есть своя публика, которая любит «калининцев», много лет приходит на концерты коллектива, теперь уже с детьми и внуками. И эта работа куда важнее, чем появление на экране телевизора. Деятели культуры вынуждены работать в жесточайших условиях рыночной экономики. На мой взгляд, трижды неправ тот, кто решил, что «культура должна зарабатывать». Культура должна воспитывать! Но пока не во всех регионах это понимают и финансируют нас по остаточному принципу. На самом деле, не так много вложений требуется в культуру, а вот отдача получается колоссальная. Если вы закрыли в городе музыкальную школу, будьте уверены: через двадцать лет вам придётся открывать там тюрьму.
Открывайте и поддерживайте музыкальные школы, школы искусств, а не пенитенциарные заведения. Знаю, что в Волгограде непростая ситуация, один раз музыкантам, и мне в том числе, удалось отстоять «Серебряковку» — консерваторию хотели слить с другим вузом. Волгоградцы, ваш город – символ стойкости, защитите свою культуру!
-В настоящее время любая концертная программа превращается в шоу. Вот и вы: руку поцеловали домристке, подпрыгнули, исполнили «Калинку» в майке с черепами… Всё для привлечения публики?
-Конечно, на творчество классиков и «народников» так или иначе оказывают влияние поп-звёзды. Например, на международном фестивале «Денис Мацуев приглашает» в день закрытия звучат джаз, баян, балалайка… У нас инструменты молодые, им подвластны все жанры, экспериментировать не боимся. Не так давно в Иркутске проходил очередной фестиваль «Байкальские струны», президентом которого я являюсь, и на заключительном концерте вместе с народным оркестром выступали рэп-исполнители.
Я, по сути, музыкант академической школы, но в Волжском мы играли в преддверии Нового года, потому программа получилась разножанровой: и классика, которая требует филигранного исполнения, и музыка для размышления, и джаз… Иногда хочется похулиганить, подобно Мику Джаггеру, который разбивал гитары о сцену. Но у меня инструмент уникальный, потому лишь имитирую удар. Это, кстати, очень нравится детям и журналистам. Очень люблю людей вашей профессии — вы, как дети, сохраняете чистоту восприятия. Часто сама логика произведения диктует тот или иной приём: например, в финале «Колыбельной» мы выключаем свет (последняя часть сюиты — погребальная, душа простилась с телом), и простейший «знак» оказывает сильное воздействие на зрителей. А исполняя «Калинку», я раздеваюсь прямо на сцене и облачаюсь в майку с черепами — это родилось в процессе репетиций. И всё же шоу – это не главное. Мы, музыканты, работаем для будущего, чтобы через десяток лет в России появлялись исполнители, которых узнает весь мир. А талантов в стране немало. Мой 12-летний ученик Иван Попов из Усть-Илимска Иркутской области уже сейчас играет лучше, чем я. А что будет лет через пять-шесть?
-Сейчас в музыкальных школах, училищах большой конкурс на отделение балалайки?
-По-разному. В Волгограде, например, набор на балалайку слабый. У меня проблем с набором нет, конкурс четыре человека на место, я вынужден в трёх вузах работать, чтобы всех обучить. Волгоградской школе нужен преподаватель-энтузиаст — и всё наладится. Балалайку у вас знают и любят: спасибо русскому народному оркестру, спасибо журналистам, что освещаете их программы.
-А почему вы в своё время выбрали именно балалайку?
-Я не выбирал. Меня привели в музыкальную школу в пять с половиной лет записывать в класс фортепиано. Но директор школы «по дружбе» сказал моей маме, что пианистов очень много и, зачастую, после окончания вуза они не востребованы, он и посоветовал пойти на балалайку к Ивану Викторовичу Иншакову, тогда ещё студенту вуза. Вот кто настоящий фанат балалайки! Я-то ничего тогда ещё не понимал, мал был, учил себе гаммы… А потом на городском конкурсе жюри присудило мне 63 балла из 70 возможных, а Иван Викторович вручил большой нарядный диплом, и я почувствовал: мне нравится этот инструмент, нравится быть лучшим… Так и выбрал себе профессию на всю жизнь.
-Пианисты не востребованы? Почему?
-Потому что сейчас все места на музыкальном рынке занимают пианисты из Китая — их уже 9 миллионов, а через несколько лет будет 200 миллионов, таково постановление компартии Китая. Я внимательно слежу за их постановлениями, чтобы знать, какой инструмент они будут осваивать следующим. Китайцы с лёгкостью обходят нас на скрипичных конкурсах, а не так давно и на конкурсе по классической гитаре первое место занял музыкант из Поднебесной. Теперь и в РАМ им. Гнесиных на факультете народных инструментов появился первый студент-балалаечник из Китая, который заявил: «Я выучусь, вернусь домой и стану основателем «великой китайской школы игры на балалайке». Так что я немного напрягся. Вместе с моим педагогом Иваном Иншаковым мы работаем над «Школой игры на балалайке», и я вдруг понял, что когда-нибудь её будут переводить на китайский язык… Потому и говорю родителям: отдавайте детей учиться игре на балалайке. Знаете, какая надпись красуется в Пентагоне (я там побывал благодаря спичрайтеру Рамсфельда — она играет в Вашингтонском оркестре русских народных инструментов на домре)? Там написано: «Хочешь увидеть весь мир? Приходи служить в Пентагон!» Я перефразировал: «Хочешь увидеть мир? Учись играть на балалайке!» Мои ученики по заграничным гастролям ездят ещё больше чем я, хотя и у меня в «багаже» сотрудничество с 38 симфоническими оркестрами разных стран…
—И в какой стране вас лучше всего принимали?
-В Турции, в Анкаре, где было 12 тысяч зрителей на стадионе. Ещё одно значимое выступление — в феврале этого года в «Карнеги-Холле» в Нью-Йорке, где я дал сольный концерт. Это было первое выступление в таком формате, да ещё и в разгар санкций. Однако принимали очень тепло. Балалайка объединяет людей. Я не понимаю, зачем моих студентов забирают в армию. Музыкант не может быть солдатом, его в разведку нужно направлять. Внедрять в зарубежные культурные центры, пусть дают концерты и учат иностранцев играть на балалайках. Когда полмира будет играть на балалайках, разве мы будем воевать? Мы сядем рядом, грянем «Калинку», затем джаз — и поймём друг друга без слов.
А вообще для настоящего профессионала неважно, в какой стране выступаешь. У музыки нет границ.
—Неужели и выступление перед английской королевой для вас было неважным? Какой она слушатель?
-Хоть журналисты иногда и называют меня придворным музыкантом королевы Елизаветы II, я её толком и не разглядывал — был молод. Куда лучше я запомнил принца Чарльза — он сразу попросил показать мой палец. Многие интересуются, не больно ли играть. Однажды солидная дама подошла — выяснилось, президент Швейцарии…
—Андрей Александрович, в прошлый раз вы выступали с Волжским оркестром народных инструментов 17 лет назад. Что вы можете сегодня сказать об исполнительском мастерстве музыкантов?
-Тогда это был коллектив молодых энтузиастов, которым не хватало опыта, а сейчас меня встретили матёрые профессионалы, которым по плечу сложнейшая программа! Мы сыгрались буквально с двух репетиций. Желаю коллективу дальнейшего профессионального роста, развития, больших гастролей — пусть прославляют Волгоградский регион. И самое главное — поддержки властей. На культуре нельзя экономить!
Читайте «Волжскую правду», где вам удобно: Новости, Одноклассники, ВКонтакте, Telegram, Дзен. Есть тема для новости? Присылайте информацию на почту vlzpravda@mail.ru
