Справка «ВП»
Юрий Анатольевич Липатов родился в Волжском в 1970 году.
В 1994 году окончил исторический факультет ВолГУ. В 1993 — режиссерское отделение Всероссийского института повышения квалификации работников ТВ и радио.
Работал корреспондентом службы информации и ведущим программы «Курьер», редактором молодежной редакции ГТРК «Волгоград». В 1993 году работал корреспондентом программы «Пресс-клуб» , режиссером и корреспондентом на ток-шоу «Мы» телекомпании «Авторское телевидение» (ATV).
1994-1996 – был попеременно автором программы, редактором и корреспондентом ток-шоу «Тема» (ВИD – «ОРТ»). С 1996 по 2003 – работа корреспондентом и ведущим на телеканале НТВ (программы «Сегодня», «Герой дня»). В 2003 перешел на канал «Россия», где работал ведущим утренней информационной программы «Доброе утро, Россия!». С 2005 года работает на Первом канале.
С Юрием Анатольевичем посчастливилось побеседовать в Волгограде: наш знаменитый земляк приехал на несколько дней, выбрав паузу в плотном расписании.
Мы встречаемся на «Квадрате» на Аллее Героев — одном из любимейших мест волгоградцев и гостей города. Несмотря на разгар рабочего дня, здесь многолюдно: стайка молодёжи с гитарой обосновалась на газоне, группа подростков оживлённо спорит о чём-то за столиком уличного кафе. Ветер треплет театральные афиши, качает ветви старых деревьев.
-Сколько у нас времени? – интересуюсь у столичного гостя, определяясь, много ли вопросов успею задать.
-Дня три, — отвечает он рассеянно.
Беседуем, конечно, всего-то минут тридцать, но полное ощущение, что гораздо дольше…
«На телевидение я пришёл по объявлению»
И первый вопрос: есть ли что-то, что связывает известного телеведущего с газетой «Волжская правда».
-Евгений Андреевич Исаков, мой учитель истории, — мгновенно отвечает Юрий. – Он много лет сотрудничал с «Волжской правдой», писал статьи на морально-нравственную тематику. И многим своим ученикам дал путёвку в жизнь: во многом благодаря Евгению Андреевичу я сделал выбор в пользу исторического факультета, ну и поступил в ВолГУ. Да ведь и в телевизионную журналистику попал во многом с его легкой руки… Наш учитель всегда был очень увлечённый человек, чем заражал и нас. Скажем, водил в многодневные походы, в кинотеатры, в том числе на фильмы Тарковского. Мы, подростки, тогда мало что понимали в серьезном кино, но зарубки-то в памяти остались… Вот и на телевидение я впервые попал вместе с Евгением Андреевичем. Может, помните, был на волгоградском телевидении такой формат: приглашали в студию школьников на просмотр «злободневных», «проблемных» фильмов («Плюмбум» или «Иди и смотри»), а затем обсуждали их. Так вот, наш класс Исаков не раз вывозил на подобные эфиры.
…А в 1991 году судьба вновь забросила меня, уже студента, на волгоградское телевидение. Услышал объявление, что в информационную программу «Курьер» (вёл её известный волгоградский журналист Николай Коробов) требуются молодые кадры. Каникулы, до осени я совершенно свободен – почему бы и не попробовать? Тем более что дорогу, благодаря Евгению Андреевичу, знаю… Приехал – и меня приняли, дали шанс. Впрочем, я недолго поработал в службе информации – перешёл в редакцию молодёжных программ. Тогда было престижно работать именно в «молодёжке»: в моде была программа «Взгляд», это было знаком честного, молодого, динамичного современного телевидения. Ну вот и мы с ребятами попытались сделать что-то подобное на своем уровне. Это было здорово, но ощущалась нехватка не только серьезного опыта, а еще и профильного образования. Вот и подумывал ехать в Москву – поступать во ВГИК.
—На режиссёрский факультет?
-Да. Хотя понимал, что шансы поступить именно на режиссерский близки к нулю — к столичной кинотусовке никакого отношения не имел, а это имеет значение. Но объективно говоря – просто не имел достаточного опыта и понимания жизни чтобы кому-то что-то рассказать, чем-то ценным и значимым поделиться. Разве что на чудо можно было надеяться. В общем, дело закончилось тем что вместо ВГИКа я оказался на телеканале «Ахтуба», в Волжском, где проработал около года, рядом с замечательной Еленой Чекуновой, возглавлявшей его. Там, к слову, работали прекрасные операторы со ВГИКовским образованием — Константин Шутов, Игорь Казаченко. Последний, кстати, сейчас тоже на «Первом», объездил, кажется, уже полмира, бывал во всех горячих точках…
-Вы на «Ахтубе» работали журналистом?
-Делал всё подряд, студия-то небольшая. И в кадре новости читал, и даже снимал крошечные фильмы. И очень, очень жаль, что в Волжском больше нет подобной информационной площадки, считаю, свой телеканал должен быть в каждом городе…
Ну а в 1992 году, с благословения Лены Чекуновой, я поехал в столицу, где при Останкино существовал Всероссийский институт повышения квалификации работников ТВ и радиовещания, поступил на специальность «режиссёр документального кино».
-И больше в Волгоград не вернулись?
-Почему? Возвращался, чтобы сдавать сессии в университете, важно было же и получить диплом историка. В Москве же мне объективно повезло: в то время на столичном телевидении были нужны новые лица, была востребована «молодая энергетика».
…А потом были события осени 1993 года
-Было ли мне страшно, когда рядом с телебашней развернулись боевые действия? – переспрашивает Юрий. – Нет, страха не было. Мы, журналисты, работали в своей студии, монтировали сюжеты, периодически выезжали к окруженному баррикадами Белому дому на съёмки … Не очень даже и понимали, насколько всё происходящее серьёзно для страны. Просто были заняты реальным делом. Молодёжь, как правило, страха не знает, к тому же у нас с коллегами был репортёрский драйв: старались всюду успеть, всё увидеть, запечатлеть, а потом рассказать зрителям. Страха не было даже когда начался штурм телецентра «Останкино» и мы увидели бойцов внутри здания, снайперов на его крыше. А вот когда начался штурм, и тяжёлый грузовик протаранил двери техцентра, началась автоматная стрельба, то… то от нас вообще уже ничего не зависело… В общем, звёзды сошлись, я довольно быстро стал своим в телевизиооной тусовке, о возвращении домой больше не думал. К тому же начал работать в программе Владимира Познера «Мы». Помните, было такое разговорное шоу, сделанное по западным калькам? Оказалось это очень востребовано и у нас.
О чём вам ещё рассказать?
-О войне.
«На войне как на войне»
-Когда я работал на НТВ, меня командировали в Чечню военкором. Это очень хорошая репортёрская школа: мы, военкоры, делали сюжеты и рассказывали зрителям о том, что видим, то есть «работали по ситуации». Мы, молодые журналисты, были максимально искренни в репортажах, в работе открывали для себя и жизнь и людей. На войне такие открытия делаешь гораздо, гораздо быстрее.
-Война – это страшно?
-Вот страха почему-то не было. Может потому что я там появился когда в Чечне уже сложился костяк блестящих НТВ-шных военных корреспондентов, которые в буквальном смысле огонь и воду прошли. И в плен их брали, и на расстрел водили, имитировали расстрелы… Там смерть совсем рядом, но о ней не думаешь, потому что не знаешь куда смотреть: откуда её ждать. Может помните «новогодние» сюжеты из Грозного в декабре 93-го — январе 94 года? Когда город штурмовали танки, которые горели, шли бои на улицах, многое ровно как мы когда-то видели в фильмах про Сталинградскую битву. Сколько людей погибло… Вот один из репортёров НТВ, Борис Кольцов, и находился на площади Минутка в самом пекле, снимал всё это. Он герой, и как профессионал и как человек. А у меня, к счастью, наверное, всё было куда уже спокойнее, прозаичнее. Возможно потому что в Чечню попал уже значительно позже.
-Старшие товарищи вас опекали?
-Скорее, нет, главный принцип в таких условиях — самодостаточность. Хотя в любом случае работали мы одной командой, потому что ведь материалы нужно было отправлять почти круглосуточно, в разные выпуски новостей, в одиночку военкору просто невозможно и доехать, и снять эксклюзив, и написать текст, и «перегнать» сюжет в Москву. Были группы, прикомандированные к нашей военной базе в Ханкале, они летали на «вертушках» в зону боевых действий или ездили туда. А нашей группе, например, во «вторую чеченскую», иногда сильно помогал знаменитый генерал Геннадий Трошев, с ним в Чечню попадали из Дагестана. Когда это было невозможно, ездили туда на свой страх и риск, без какого-либо сопровождения. Едешь и отмечаешь: вот рухнувший мост, сгоревший дом, изуродованные обстрелами бетонные блоки… На базу возвращались по ночам, с потушенными фарами – ехали ведь через станицы, которые фактически никем не контролировались. В темноте то и дело раздавались автоматные очереди: это местные жители палили во все стороны – иногда без видимых причин, «на звук», отпугивали неизвестных. Слава богу, нашу машину пули миновали. Помню, что и тогда страха не было; и усталость сказывалась и думали больше о том, что нужно скорее довезти наш эксклюзив… Наверное, именно там, в Чечне, я по настоящему и понял, что репортёр – это не профессия, это скорее образ жизни.
«Влад Листьев дал мне шанс»
-Вы рассказывали, что на работу в «ВИД» вас принимал лично Листьев.
-Не то чтобы вот именно «принимал», это какое-то излишне торжественное слово… Влад дал мне шанс. Как, впрочем, и многим другим молодым журналистам. К тому времени я уже успел поработать и у Познера, и в популярной программе «Пресс-клуб» «Авторского телевидения». Может помните? В студии собирались эксперты, политологи, историки, обсуждали резонансные события… Обычно в студии разворачивалась бурная дискуссия. Подобный формат тогда был в новинку и зрителям очень нравился. Летом 1994 года я съездил в Волгоград на защиту диплома и снова вернулся в Москву, пошёл устраиваться в лучшую на тот момент телекомпанию в стране – в «ВИD». Влад послушал, посмотрел на меня и сказал – ну давай, вперед. Я работал в программе «Тема»: и репортажи делал и автором нескольких программ был (это вроде сценариста – нужно приглашать гостей, продумывать вопросы, драматургию, планировать и снимать сюжеты). Что до Влада… Листьев был очень светлым человеком, за кажущейся мягкостью чувствовался твёрдый характер. Настоящий профессионал, он знал, как заинтересовать зрителей, как удержать их внимание. Он многому нас научил. До сих пор о нём очень тепло вспоминают и поклонники, и коллеги.
-А можете ли вы назвать кого-то из тележурналистов своим кумиром?
-В то время я практически на всех опытных коллег смотрел снизу вверх, это же естественно. На телевидении ведь преуспевают талантливые люди: яркие, динамичные, как сейчас говорят – «продвинутые». Они во многом задают стандарты обществ. Естественно, что я, мальчишка, набирался мастерства у самых разных людей.
-А когда вы почувствовали себя с ними на равных?
-На кого-то, наверное, до сих пор смотрю, как на недосягаемую величину, что нормально, считаю. Ведь одаренность бывает разной – кто-то силен в одном, а кто-то в другом. Однако нет смысла заниматься сравнениями. Понимаете, когда занимаешься такой работой, как репортёрская, просто даже и некогда «меряться» достоинствами. Это же «катушка», темп, динамика, голова занята не рефлексией, а выполнением работы, состоящей из десятков или даже сотен локальных задач. Что касается людей из «ВИД»а, знакомством с которыми горжусь, то вряд ли их имена что-то скажут широкой публике. Например, режиссер Андрей Чикирис, некогда руководивший программами «Тема» и «Час пик». Или наш ведущий Дмитрий Менделеев, которого тоже когда-то принимал на работу Листьев. Сейчас Дима руководит студией «Неофит», делает фильмы на православную тематику для телеканала «Культура».
Ну а возвращаясь к теме 90-х годов… Тогда на телевидении настало время молодых. Туда пришли работать выпускники журфака МГУ и других вузов, просто динамичные амбициозные молодые люди, на их способностях лучшие менеджеры стали создавать новое телевидение. Это была самая настоящая телереволюция. Следует понимать, что до Перестройки ведь у нас функционировала та же жесткая система, которая до сих пор существует на Западе: нужно всё-таки иметь солидный жизненный опыт, быть авторитетом, чтобы обращаться с экрана к аудитории. Поэтому там, как было и на советском ТВ, все ведущие, телекомментаторы, как правило, люди среднего или старшего возраста. А в 90-е на российском ТВ эфир заполнили вчерашние студенты. И мы учились, набивая шишки на собственных ошибках. Но то время до сих пор вспоминаем, как невероятно интересную и яркую страницу биографии.
НТВ, «Россия», Первый…
-Если было интересно работать на «первой кнопке», почему вы ушли на НТВ?
-Хотелось развиваться. Всё-таки начинал я как репортёр в новостной программе, вроде получалось, вот и решил вернуться к любимому формату. К тому же, тогда НТВ гремел, очень многие журналисты мечтали туда попасть. Попасть-то было не так сложно, куда труднее закрепиться, стать частью команды. Пришёл туда работать в 1996 году, и это был расцвет НТВ, «золотой век» телеканала. Конкурировать пришлось с очень сильными ребятами, но я справился.
-На телеканале «Россия» вы тоже работали в «золотой век»?
-Можно и так сказать, хотя для него этот век и сейчас продолжается, думаю. Там я проработал не очень долго, 2 года. А вообще… в любом времени есть свои положительные моменты. А у того, кто говорит, что «золотое время прошло, и всё лучшее позади», наверное, просто что-то важное не сложилось в жизни. Эту оценку можно считать скорее уж психологической характеристикой говорящего человека. На телеканале «Россия» мне было уютно во многом потому что туда с НТВ, вслед за Олегом Добродеевым (ныне гендиректор ВГТРК – авт.), ушли многие из команды «старого НТВ». Добродеева мы все любили – он ценил репортеров, помогал, многое прощал, люди росли, чувствуя доверие, превращались в профессионалов высокого класса. К тому времени я несколько устал от репортёрской работы, хотелось попробовать что-то новое, – и я стал работать в программе «Доброе утро, Россия». Тогда Добродеев и его команда продумывали оригинальный формат – круглосуточный информационный канал. Ничего подобного на нашем телевидении до этого не было. Вот канал «Доброе утро, Россия» длился три часа подряд, в нем было много разных сегментов, объединенных сквозным ведением. Это можно считать своего рода «тестом» для нынешнего большого и серьезного круглосуточного канала «Россия 24». До запуска которого я не доработал, правда – ушел из системы ВГТРК по личным причинам. Так судьба привела меня на Первый канал, вернула, в общем, в известном смысле, на «первую кнопку»… Сейчас веду «Ночные новости», в чём вижу много плюсов, это очень интересная и важная работа, сочетание новостей и некоторого осмысления итогов дня.
-Как проходит день ведущего «Ночных новостей»?
-На самом деле, «Ночные новости» — это не один выпуск. Есть «орбиты», это «прямые эфиры» на Дальний Восток, на Урал… Потому я прихожу на работу не ночью, как кто-то думает, а примерно к часу дня. Рабочая смена затягивается: у «Ночных новостей» плавающий график, они стоят в сетке вещания после отличных, популярных телепроектов — шоу Ивана Урганта или после передачи Владимира Познера. Так что нашим новостям «перепадает» от них особенная, интеллектуальная аудитория. Ей надо соответствовать. Некоторая физиологическая, что ли, сложность в том, что пик эмоциональной и психологической нагрузки приходится на позднее время, около полуночи, и за целый день полноценной работы на «орбитах» необходимо сохранить свежесть мысли до окончания «главного» эфира. Иногда потом долго не могу уснуть: нужно «выдохнуть», проанализировать выпуск…
-Как вам работалось в журналистском пуле премьер-министра и президента?
— Работа очень интересная, но график весьма напряжённый: много поездок, много событий – и, соответственно, много репортажей. Журналист президентского и правительственного пула должен и успеть всюду, увидеть как можно больше и к нужному времени сюжет смонтировать. Потому всё время в тонусе, всё время держишь руку на пульсе событий. Напряженная работа.
-В связи с этим вопрос: ваша работа – это творчество или конвейер?
-Творчество, конечно. Для меня именно так. Творчество ведь носим мы в себе сами, это внутреннее состояние, чем бы ни занимался. Например, когда попал в новости на Первом канале, я начал продвигать идею «очеловечивания», что ли, новостей. Скажем, требуется сделать репортаж о совещании на высшем уровне, посвященном теме, которая звучит, мягко говоря, сухо, скучновато – «техника безопасности на производстве». Если только цифры озвучивать, давать в репортаже слово только чиновникам, то точно ведь смотреть не станут, важная тема будет «потеряна» для зрителей. Я стал просить репортёров делать подсъёмки в регионах – о происшествиях на заводах, в шахтах, в ЖЭКах. Знаете как много там несчастных случаев, приводящих к настоящим трагедиям? Вроде бы «бытовуха», а в масштабах страны – ой-ой-ой как много несчастий случается, с этим нужно бороться. Выстраивал сюжет пример так: реальная история из жизни – причины – статистика – какие меры следует принять, чтобы ЧП не повторилось. В общем, из суховато звучащей темы можно сделать сюжет, что называется «мощно эмоционально заряженный», эдакий мини-фильм, яркий и поучительный. Примерно такой подход и называю творческим.
-Если подвести промежуточные итоги вашей теле-двадцатилетки: всё ли в жизни получилось из того, что было задумано и загадано?
-Это в молодости ставишь планку, которой хотел бы достичь, а с течением лет начинаешь жить другими критериями. Мне нравится находиться в потоке жизни. Вот есть сегодняшний день – и ты можешь прожить его интересно, принести пользу людям, близким своим, себе, наконец. Так и завтра, и послезавтра… Что же касается планов… «Жизнь управит», как говорят. С человеком случится только то, чему суждено. Я не фаталист, но в то, что судьба у каждого из нас в чем-то особенно важном прописана там, где-то в «высших атмосферах», — верю. Точнее, так: ты сам пишешь свои «скрижали», определяешь, каким будет твой завтрашний день, и если они совпадают с неким Предназначением, то всё сбывается, реализуется. В общем, шаг делать ты в любом случае должен. А дальше — будь как будет. Вокруг каждого из нас огромное количество счастливых шансов, знаковых встреч. Ну как на моём пути были встречи с Евгением Исаковым, Владимиром Познером, Владом Листьевым, Олегом Добродеевым, Кириллом Клейменовым, многим замечательными людьми, и далеко не только коллегами, которые остаются в моей памяти и в моем сердце. Ели оценишь возможности, шансы, если не пройдёшь мимо, будешь работать – добьёшься успеха.
-Работая ведущим новостей, не скучаете по репортёрству?
— Уже не скучаю. Всему своё время. Сейчас мне интереснее именно тот формат, в котором я работаю. Но это индивидуально очень. Для многих людей «репортерство», постоянное движение — необходимость. Я знаю много таких людей и считаю это особым даром. Скажем — Андрей Колесников, специальный корреспондент ИД«Коммерсантъ», главный редактор прекрасного журнала «Русский пионер». Он до сих пор выкраивает время в своём рабочем расписании, до сих пор мотается с «кремлёвским пулом» по всему миру… И блестяще, совершенно блестяще пишет на любые темы, мгновенно выделяя главное в повседневном. Это и репортерство и литература. Счастливчик! И мы счастливчики что можем почти ежедневно его читать… Я же еще до перехода в «Ночные новости», просто категорически потерял интерес к полётам на самолётах. «Переел», как говорится. Уже несколько лет в отпуск езжу только на машине или поезде.
-А на хобби время остаётся?
-Остаётся. Я потому и ушёл с репортёрской работы, чтобы оставалось «внерабочее время», которое можно было бы потратить на свою жизнь, свои интересы. Репортёр, как правило, вписан в тесные рамки: съёмки, командировки, сюжеты… Мало остаётся времени на чтение, занятия спортом…
Очень люблю велосипед. Тем более, в Москве сейчас для велосипедистов создают неплохие условия: можно доехать на велосипеде до любого парка и кататься в своё удовольствие. Волейбол люблю. В кёрлинг играл несколько раз. Кстати, на тренировку меня привёл приятель, Серёжа Брилёв (ведущий программы «Вести в субботу»). Замечательная штука, рекомендую! Вообще люблю командные игры, где можно ощутить себя частью единого целого.
…Да, кстати, вы интересовались, не связывает ли меня что-то с газетой «Волжская правда». Помнится, 1 сентября, когда меня приняли в первый класс, в нашу школу пришёл фотограф и делал снимок для вашей газеты с Дня знаний. Мы с одноклассниками, нарядные, сидели за партами, рядом учительница с букетом цветов… Так что есть в моей биографии «Волжская правда»!
